153 
– Утро доброе, Пашенька, сокол ясный... Куда ты спозаранку? По делам, поди? Ну, бог в помощь...
Паша затравленно покосился на нее и прибавил шагу. Для бодрости принялся фальшиво насвистывать что-то лихое, Мазур не препятствовал. Смотрел на реку – почти напротив причала, ближе к переправе, кружила длинная белая моторка, скорее, катер – то ли дюралевый, то ли железный, остроносый, с высоким стеклом, окаймлявшим почти половину пассажирского отсека. А этот что тут вертится? Неужели...
Пашка, бурча что-то, поворачивал рукоятки. Мазур, отведя взгляд от подозрительного катера, следил за каждым его движением. Вскоре под палубой гулко зафыркал мотор, за кормой вспенилась вода.
– В леспромхоз? – сварливо бросил балтиец. Оказавшись у себя в рубке, он словно бы обрел некоторую уверенность.
– Туда, – кивнул Мазур.
– А это кто? – в его обращенном к Ольге взгляде довольно-таки забавно сочетались мужской интерес и ошеломленность нежданно начавшимися странностями.
– Эксперт, – сказал Мазур. – Дактилоскопист-агностик. Ну, что ты копаешься?
– Ничего я не копаюсь, – проворчал Пашка, резко перекладывая штурвал на правый борт. – Все, отходим...
Шум мотора стал ровным. Суденышко, чуть задрав нос, оставляя на воде широкие «усы», целеустремленно пересекало Шантару наискось. Мазур бдительно ждал момента, когда необходимо будет изменить курс. Косился в сторону белого катера – и ощутил во рту какой-то противный привкус, когда тот, прекратив странные рысканья, заложив широкую дугу, двинулся следом, держась правее, довольно далеко, но строго соблюдая некую заранее выверенную дистанцию. «Скверно, – подумал он, опустив руку в карман куртки и касаясь пистолета. – Похоже, хвост. И добром не отвяжется...»
Подтолкнул Ольгу, показал взглядом. Она немного посмурнела. Стал высматривать впереди синий катерок, но дистанция была еще неподходящей. Пашка стоял у штурвала, сердито сжав губы, не оглядываясь на странных пассажиров. Не похоже пока, чтобы у него возникли подозрения.
Вынув бинокль из футляра, Мазур распахнул ногой дверь крохотной рубки. Так... В белом катере четверо, стоят в напряженных позах, оружия не видно, но тот, что пристроился по соседству с рулевым, тоже держит у глаз бинокль... Если они имеют отношение к засаде, давно опознали, катерок у них мощный, без стрельбы не уйти...
Слева показался паром, неспешно идущий к правому берегу, который они только что покинули. На палубе впритык друг к другу стоят темно-зеленые грузовики армейского вида – опять на пожар? Вполне возможно, ливень его не погасил, если вообще достигли тех мест дожди...
– Стоп, – сказал Мазур громко. – Курса не менять.
– Что? – недоуменно обернулся Пашка.
– Леспромхоз отменяется, – сказал Мазур. – Прежним курсом – по фарватеру... Усек?
– Вы...
– Не дергайся, – Мазур упер ему в поясницу дуло пистолета. – Один раз можешь оглянуться, только быстренько, и руки на штурвале держи... – и, вызвав в себе должное остервенение, зло прошипел: – Шлепну, паскуда, будешь дергаться...
Морячку хватило одного взгляда. В лице он не особенно изменился, просто застыл всем телом, как манекен, процедил сквозь зубы, выказав похвальную быстроту ума:
– Купил, козел... Ой, купил... Опять в побег сорвались, с о с е д и...
– Не твое дело, – бросил Мазур. – Ты, главное, руки на штурвале держи, жизнь человеку один раз дается...
Как ни удивительно, Пашка немного успокоился, – видимо, беглый уголовник из ближайшей зоны пугал его меньше, чем явившийся по его душу загадочный мент. Протянул:
– Сцапают же... Пират, тоже мне, абордаж устроил...
– Штурвал держи, – оборвал Мазур.
– А Чигина откуда знаешь?
– Я ж не всегда сидел... – фыркнул Мазур.
– Эй, ты что, точно балтийский?
– Ага, – сказал Мазур. – Будь у нас время, я б с тобой повспоминал и Чигина, и Круминьша Яна Оттовича, и славный боевой путь «Стерегущего», для широкой публики совершенно неизвестный... Только нет у меня времени, и я тебя, Паша, душевно прошу – не дергайся. Очень мне не хочется балтийца дырявить, но если ты мне выбора не оставишь...
Он не смог бы, конечно, выстрелить в парня, судя по возрасту, служившего на «Стерегущем» каких-то пару-тройку лет назад. В крайнем случае – вырубить как можно деликатнее, и не более того. Но брататься не стоит, пусть подчиняется не за совесть, а за страх...
– Э, а за что тебя? – спросил Пашка, не оборачиваясь.
– Был в отпуске, «мерседес» новому русскому по пьянке малость поуродовал. И хозяина зубов лишил, чтобы к жене не приставал. Дали вот пятерик, а мне скучно стало...
153 
