Особенно,... 
115 
В «цивилизованной» Европе подобную дискуссию в то время представить себе решительно невозможно: обстановочка не та. Европа если и дискутировала о вере, то непременно посредством костров и приспособлений вроде дыбы и «испанского сапога»…
Всего через несколько десятков лет Великий Татарский Каганат двинулся к растянувшемуся на несколько столетий закату. Все в конце концов обрушилось — богатые города, почтовые тракты, библиотеки, ярмарки, поэтические состязания и веротерпимость, военные победы и мирные свершения. Империя понемногу распадалась на совершенно независимые государства. Некоторые из них, вроде державы Железного Хромца Тамерлана, на короткое время достигали могущества, но это уже ничего не могло изменить…
Почему так произошло? Да попросту оттого, что татары, создав огромное государство, своими же руками запустили в него вирусы, свойственные всякой городской цивилизации. Независимо от своего желания, они вынуждены были теперь подчиняться совершенно другим законам, о которых и представления не имели.
Я вовсе не хочу сказать, будто старинные обычаи Великой Степи приводили к созданию царства Божьего на земле — всего лишь пытаюсь доказать, что степные законы были неизмеримо более благородными, чем европейские. Но вот что до остального…
Зачатки сепаратизма, братоубийственных интриг, грязных политических игр, безусловно, существовали и в Великой Степи — но в том-то и печаль, что городская цивилизация в сочетании с широким общением с представителями иных культур послужила той чашкой с питательным бульоном, в которой с невероятной быстротой и размножаются лабораторные микробы. Создав великую империю, тюрки независимо от собственной воли перестали быть собой. Это уже была какая-то другая цивилизация. Усугублявшая пороки и подавлявшая прежнее степное рыцарское благородство. Не зря же поется в одном музыкальном спектакле:
- От Бога на земле все чудеса —
- Холмы, поля, леса,
- И радуга, и солнце, и вода —
- Но создал дьявол города…
Тюркам только показалось, что это они завоевывают мир. На самом деле это их незаметно завоевывали и покоряли невидимые и неощутимые, как радиация, но столь же смертоносные чужие установления, витавшие над занятыми городами…
И очень быстро все стало меняться. Первые ростки сепаратизма расцвели пышным цветом. Уже в 1267 году вспыхивает так называемая Великая Смута, растянувшаяся на сорок лет. Чингизиды разделяются на несколько ожесточенно воюющих лагерей, и начинается та же самая свара, которая не так давно сотрясала Русь — разве что в неизмеримо большем масштабе. В 1269 году два курултая избирают двух великих каганов — причем ни то, ни другое избрание не соответствует правилам, четко изложенным в «Ясе». И начинается — войны, интриги, претенденты на Белую Кошму посылают тумены друг на друга, знать примыкает то к одному претенденту, то к другому, предает, нарушает клятвы, убивает. Дядя подсыпает яд племяннику, а брат отправляет убийц к брату. Никто уже не соблюдает «Ясу», близкие родственники хрипят в лицо друг другу: «Мусульманин проклятый!», «Христианин мерзкий!», «Язычник поганый!»
Начинает распадаться и основанная Батыем Золотая Орда. Хан Узбек в качестве государственной религии вводит ислам — и те, кто не в силах отказаться от своей веры и не способен смириться с нарушением «Ясы», бегут, в том числе и в превеликом множестве на Русь.
На территории нынешней России воюют меж собой осколки Золотой Орды — Казанское ханство, Астраханское ханство, Крым, Московское царство. Правда, никакой особой непримиримости не существует. Московский царь поддерживает того или иного кандидата на казанский престол, казанцы и астраханцы, не меняя ни веры, ни подданства, участвуют в военных походах московского царя, то же происходит и с Крымом. В конце концов московские войска берут Казань (причем войска эти в значительной степени состоят из татар), Крым окончательно уходит в вассалы Османской империи…
Вот теперь только и начинается непримиримое противостояние Севера-Московии и Юга-Крыма. Меж Севером и Югом пролегает незримая черта, по обе стороны которой обитают, с точки зрения и московитов, и крымчан, совершеннейшие чужаки. Да и жители других бывших провинций Татарского Каганата, хотя и помнят о былом единстве, становятся друг другу злейшими врагами.
115 
