... 
36 
— Скоро все кончится, тогда, вероятно, мы проведем настоящий медовый месяц.
— И куда мы поедем?
— Разумеется, нас охотно приняли бы в Греттингли, — сказал он, — но, думаю, мы лучше обойдемся без общества моего брата. Поэтому, хотя такое фешенебельное место, как Брайтон, весьма привлекательно, я предлагаю мое поместье в Сомерсете.
— Звучит заманчиво. Вот только лорд Стейнбридж говорил, что все ваше имущество сдано внаем. Николас отрицательно покачал головой:
— Это касается недвижимости, которая досталась мне в наследство. Но я еще получаю ренту и приобрел имение в Сомерсете. Для человека, который путешествует в одиночестве, в очень простых условиях, мои средства просто огромны. На половину моих доходов я бы мог жить в Италии как принц, но, не имея к этому никакой склонности, я вкладываю деньги в недвижимость. Человеку, который ведет мои дела, было дано указание приобрести небольшой дом в городе и удобное поместье в провинции, что он и сделал.
— Но если вы хотели иметь поместье, почему бы вам не воспользоваться одним из уже принадлежащих вам.
Николас пожал плечами. Тень пробежала по его лицу.
— По воле моего отца на это требуется особое разрешение брата. Кроме того, мне хотелось иметь что-то независимо от него. — Губы его слегка скривились. — Если это возможно, я бы предпочел, чтобы вы пока не рассказывали Киту о моей загородной резиденции. Он едва примирился с фактом, что у меня есть собственный дом в городе.
— Неудивительно, что вы не посвящаете меня в свои дела, если полагаете, будто я буду болтать об этом всем и каждому.
Николас бросил на нее быстрый взгляд:
— Разумеется, я так не думаю, но вы вполне могли обсуждать семейные дела с Китом. Кажется, вы прекрасно ладили до нашего брака.
Элинор не верила своим ушам.
— Разве вы не знаете, они подпоили меня какой-то гадостью…
— И вы не можете простить его? Но как вы собирались жить со мной, если считали, что не он, а я источник ваших несчастий?
— Я рассчитывала, что буду крайне редко с вами встречаться, — отрезала она и тут же почувствовала, как оскорбительно это прозвучало.
Он был задет ее словами, но рассмеялся:
— Все правильно. Я понимаю. Я бы попросил вас забыть его и простить, если можете. К лучшему или к худшему, теперь мы семья. Хотя я далеко не всегда одобряю поступки Кита, узы, связывающие нас, слишком прочны, чтобы так просто разорвать их, и мы трое должны найти возможность жить в мире.
В мире! Горькое чувство закипало в ней.
— Боже праведный! — Элинор так резко вскочила на ноги, что Николасу пришлось спасать чайную чашку от ее взметнувшихся юбок. — Я стала женой семейства Дилэни. На равных правах, полагаю! Итак, я должна простить Кита и вести себя с ним так, как будто ничего не произошло. Что еще? Может, вы предложите мне проводить с ним три ночи в неделю? — Она вдруг замерла, ужаснувшись собственным словам.
— Возможно, дорогая, вы беременны. Насколько мне известно, женщины в этот период склонны к весьма экстравагантным выходкам. Вы моя жена, и ничья больше, запомните это. — Николас приподнял ее лицо за подбородок. — Если вам представляется, что вы вышли замуж за покладистого простака, то это не больше чем заблуждение, моя милая. Я просто подумал, что если вы тогда поладили, то сможете забыть об этом недоразумении. Кит мог бы стать вам хорошим другом. Учитывая то, что я часто занят, я бы очень хотел, чтобы так и было.
Элинор оскорбленно фыркнула, но все же заставила себя сдержаться.
— Вы, вероятно, правы относительно ребенка, — сказала она. — С каждым днем это становится очевиднее. Обычно я не отличаюсь сварливым характером. Простите меня, если можете.
— Мне нечего прощать вам. — Выражение лица Николаса смягчилось. — Сегодня только третий день нашего супружества, и порой я забываю об этом. Мне хорошо с вами, и когда я думаю о том, что вам довелось пережить, то поражаюсь, почему вы не бьетесь в истерике. Делайте все, что пожелаете, чтобы рассчитаться с Китом.
Неожиданно она поняла, что он вновь одержал верх. На сей раз у нее не было необходимости уступать.
Элинор отодвинулась подальше от мужа.
— Я бы хотела, — твердо сказала она, — видеться с вашим братом возможно реже, и не только потому, что он виноват в моем бесчестии. Он затеял ужасный обман, который коснулся и вас. Я нахожу, что у него полностью отсутствует осознание содеянного. И все же я постараюсь не думать об этом, когда нам доведется с ним встретиться. Постараюсь. — С этими словами Элинор отправилась переодеваться к обеду.
36 
