73 
– Меньше болтай, – отрезал Татарчук. – Нам недосуг. Веди, показывай своих цыпочек.
Он сделал вид, что не заметил ловкий финт господина Эминеску. Содержатель солдатского борделя вполне профессиональным движением из арсенала опытного карманного вора сунул в карман его кителя несколько рейхсмарок…
Михай немного пришел в себя только на улице, под дождем. «Немецкие патрульные» достаточно бесцеремонно вытащили его из постели, где он в блаженном состоянии отдыхал в объятиях порядком потрепанной девицы, и едва не силком одели.
– А деньги! – закричала вслед им проститутка. – Кто мне заплатит за четыре часа?!
На ее крик Михай никак не отреагировал. Тогда Татарчук, которому лишний шум был ни к чему, достал из кармана деньги Эминеску и бросил их на кровать.
– Не шуми, девка! – сказал он грозно.
Неизвестно, знала ли «девочка» Эминеску иностранные языки, но уж в номиналах немецкий рейхсмарок она разбиралась не хуже торговки с «черного» рынка. Проститутка бросилась, как коршун, на разбросанные по постели деньги и начала торопливо рассовывать их по разным потайным местам своей одежды.
Похоже, перспектива честно поделиться с хозяином таким богатым «уловом» ее не воодушевляла…
Узнав Георге, Михай сильно обрадовался и попытался затащить его в «заведение» господина Эминеску – чтобы отметить долгожданную встречу как следует. Пришлось вмешаться Кучмину.
Он схватил Михая поперек туловища и отнес его в подворотню. Там Георге битых полчаса пытался докопаться до трезвого сознания Михая, которое было спрятано очень глубоко и надежно. Но радист комендатуры лишь лез лобызаться к брату и с глубокомысленным видом плел какие-то благоглупости.
«Может, дать ему по башке, чтобы хмель быстрее испарился», – со злостью думал Татарчук. Судя по лицу Степана, тот мыслил точно так же…
Более-менее трезво Михай начал соображать лишь возле своего дома. Недоверчиво поглядывая на «немецких солдат», Михай открыл по настоянию Георге дверь сарая; расположились на пустых бочках.
– Михай, я дезертировал… – Георге не стал ходить вокруг да около.
– Давно бы так, – буркнул Михай, чувствуя себя не в своей тарелке. – Как тебя на фронте не убили, одному Богу известно. – Он бросил быстрый взгляд на разведчиков, которые не прислушивались к их разговору. – Они что, не знают наш язык?
– Не беспокойся, не знают. Можешь говорить свободно.
– Кто они?
– Об этом после, Михай. У меня есть к тебе дело.
– Если нужно место, где ты можешь надежно укрыться, рассчитывай на меня.
– Да нет, не о том речь. Михай, войне скоро конец. Антонеску крышка, и ты это знаешь. Все знают! Скоро сюда придут русские. Тебя тоже могут загнать в окопы, а там не сладко, поверь мне. За кого мы воюем?! На кой черт нам эта война?! Что тебе или мне русские сделали плохого, и почему мы должны в них стрелять? Или тебе непременно хочется отдыхать на одесских пляжах, потому что песок на берегу возле Констанцы не такой чистый.
– Георге, ты меня не агитируй. Я с тобой согласен. Все надоело. Надоело! А, что там говорить!
Михай хотел раскурить сигарету, но она расползлась в руках – намокла пачка. Он швырнул ее в темноту и спросил:
– Что тебе нужно? Говори прямо.
– Ладно. Скажу. Только это должно быть строго между нами! Нужна твоя рация.
– Рация? – удивился Михай. – Зачем?
– Пусть тебя этот вопрос не волнует. Нужна – и все.
– Для них? – начал кое-что понимать Михай.
– Да.
– Я могу знать, кто они? Только не крути! Говори правду.
– Русские.
– Я где-то так и предполагал… – Михай разозлился. – Русская разведка. И ты не мог мне это сразу сказать?!
– Что от этого изменилось бы?
– А то, что мы сидели бы сейчас не в сарае, а в нашем доме, за столом… – Михай решительно поднялся. – Зови их!
– Постой, – придержал его Георге. – У нас времени в обрез, Михай. Рация нужна немедленно. Понимаешь, немедленно! Да что там немедленно – еще вчера.
Михай задумался. Татарчук и Кучмин с трудом сдерживали нетерпение, прислушиваясь к словам незнакомой речи.
– Там часовые… – Голос Михая звучал неуверенно. – И потом, ночь на дворе…
– Ты подскажешь только, как найти рацию. Где она находится, в какой комнате.
– Там везде сигнализация.
– Отключить сумеешь?
– Конечно, – уверенно ответил Михай. – Комната связи заперта и опечатана, но у меня есть запасной ключ, о котором никто не знает, и дубликат печати.
73 
