93 
– Ты ей верь. Нельзя сомневаться в словах Богини. Лайэм говорил с трепетом, нехарактерно серьезным голосом, заставив троих взрослых заулыбаться. – Так и есть! – еще раз заверил мальчишка и, к счастью, отвлекся, разглядывая гигантские сосны.
Караван из десятка с лишним повозок, в которых сидели новые фоморианцы, в сопровождении охотницы, воина, шаманки и Воплощения Богини выехал на дорогу, ведущую к цели. Все четверо молчали, погрузившись каждый в свои мысли. Фанд трусила возле коня Ку. Бригид взглянула на младшего брата предводительницы клана. Он выглядел напряженным и мрачным. Если бы они были одни, то кентаврийка напомнила бы ему, что он возвращается домой, а не ведет войско на битву, но ей не хотелось говорить при Сиаре. Охотница была уверена, что не стоит привлекать внимание Кухулина к борьбе, происходящей в нем. Этим она смутит или, может быть, даже рассердит друга. Отчасти Бригид понимала, что возвращение домой было своеобразным сражением за Ку. Совсем скоро он будет бороться за то, чтобы вернуть себе душу и жизнь. А ведь и то и другое было безвозвратно изменено именно в замке Маккаллан.
Показался знакомый поворот на запад. Путники свернули, неожиданно вышли из соснового леса и оказались перед заботливо ухоженным строением. Солнце садилось в океан позади замка и ярко освещало внушительное здание, внутри которого уже горели огни. Вечернее небо раскрашивало кремовые стены в восхитительные яркие цвета. Путешественникам казалось, что их приветствуют отблески огромного жаркого костра.
– Как красиво! – выдохнул Лайэм.
– Красиво, великолепно... – Голос Сиары прервался, она не могла говорить.
– Это ваш дом, – закончила за нее Этейн.
«Дом», – эхом отозвалось в сердце Бригид.
Это были не бескрайние поля ее детства, но при виде замка она снова почувствовала себя спокойно и безопасно.
– Здесь многое сделано за прошедшие две луны, – заметил Ку, упорно стараясь говорить невыразительно и без эмоций. Воин словно боялся, что поток эмоций захлестнет и сокрушит его, если он позволит себе слегка расслабиться. – Все четыре башни закончены. Готова большая часть прохода для стражников по верху стены.
С башен замка раздались крики.
– Давай сообщим нашей Эльфейм, что мы уже здесь, красавица моя, – сказала Этейн, поглаживая шею серебристой кобылицы.
Лошадь прекрасно поняла, что от нее требуется, и не нуждалась в дальнейшем руководстве наездницы. Она пробежала несколько шагов, грациозно поднялась на дыбы и громко приветственно заржала, демонстрируя энергию присутствия Богини.
Со стороны замка немедленно послышался ответный крик.
– Слава Эпоне! – воскликнул стражник.
Через минуту недавно установленные железные ворота были подняты. Оттуда выскочили несколько человек.
Впереди всех с радостным криком мчалась Эльфейм. Мощные конские ноги делали ее быстрее и сильнее остальных. Она с легкостью обогнала всех, добежала до путешественников даже раньше, чем ее крылатый супруг.
Кухулин соскочил с коня и раскрыл сестре объятия, в которых она и оказалась в следующий миг.
– Кухулин! – Эльфейм крепко обняла его, уткнулась лицом ему в плечо.
– Ш-ш-ш, – бормотал он, поглаживая ее по голове. – Не плачь, сестрица. Не надо...
Эльфейм отступила на шаг, взяла его лицо в ладони и расцеловала.
– Я так по тебе скучала.
– И я.
– А по маме? – спросила Этейн, утирая слезы.
Эльфейм высвободилась из объятий брата и приблизилась к Воплощению Богини, сидящей на серебристой кобылице.
– Ой, мама! – Глаза дочери сияли от счастья. – Разве есть кто-то, кто не скучал бы по тебе?
Кобылица наклонилась так низко, что Этейн оставалось только изящно сойти с ее гладкой спины и обнять дочь.
– Не плачь, драгоценная. Твой брат вернулся. Все будет хорошо.
Эльфейм расцеловала мать в обе щеки, потом повернулась к Бригид, улыбнулась и восторженно обняла ее. Тут предводительница клана заметила, что Бригид что-то... кого-то несла на спине. Глаза старшей сестры расширились, когда она поняла, что перед ней не только брат и мама.
– Богиня!.. – выдохнула Эльфейм.
Не оглядываясь, вперед вышла Сиара, знавшая, что соплеменники последуют за ней. Оказавшись перед Эльфейм, она опустилась на колени, скрестила запястья и положила руки на сердце в древнем жесте уважения и почтения.
– Богиня, никогда не найдется подходящих слов, чтобы поблагодарить тебя за принесенную жертву. Приняв в себя безумие наших предков, ты освободила в нас все человеческое, спасла мой народ, – разнесся по территории замка страстный голос шаманки.
93 
