38 
По моему мнению, это был единственный спиртной напиток в «Бруклине», который оправдывал свою немалую цену.
Когда выпили по третьей (это относится ко мне), снова появился наш официант, который зажег свечи на столе и принес вазочку с водой, в которую Ксана поставили подаренные мною цветы.
И сразу стало как-то уютней, по-домашнему теплей…
- Где может быть Зина? - спросила Ксана - скорее себя, нежели меня.
- Если честно, то этот вопрос и меня тревожит. Но ее точно не было на даче во время убийства Кирилла Леонидовича.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю, - уклонился я от прямого ответа.
Я едва не сказал Ксане про видеозапись нападе6ния на дачу Клычкова, но вовремя прикусил язык. Это было совершенно лишним. Что я знаю про эту девушку? Даже меньше чем ничего.
Еще совсем недавно, минут десять-пятнадцать назад Ксана готова была зареветь белугой от горя, когда я сообщил ей о смерти Кирика, а теперь она снова посматривает на меня с игривым выражением и на ее лице опять гуляет здоровый румянец (кстати, не макияжный, а натуральный). Вот и разбирайся после всего этого в женской психологии…
- Кого я вижу! Ксаночка, рыба, пр-р-ривет!
Я даже вздрогнул от раскатистого «р» и резко обернулся. Позади меня стоял бычара с шеей как скат от КАМАЗа. От него явственно исходила беспощадная злая сила, готовая согнуть в бараний рог любого.
Похоже, местный козырь, подумал я мельком. Раньше мне как-то не приходилось с ним встречаться.
В «Бруклине» я не был завсегдатаем, но время от времени заходил сюда на ужин - примерно раз в два месяца. Естественно, с дамой. Появляться здесь чаще, увы, не позволяли финансы.
Иногда нам с Платом приходилось встречаться здесь с сановными клиентами - в основном в отдельных кабинетах. Естественно, за их счет. Такие посещения элитного «Бруклина» я любил больше всего.
Ведь на дармовщину и виски слаще, и еда вкуснее, потому что не приходится с трепетом ждать того момента, когда принесут счет.
- Как живешь-поживаешь, кисуля? - наглый хмырь, не спрашивая моего разрешения, забрал от соседнего стола кресло и сел рядом с Ксаной. - Давно не виделись…
Создавалось впечатление, что он или не замечает меня или (скорее всего) считает пустым местом. Меня начала разбирать злость. В особенности, когда я увидел, как его лапища легла ей на плечи.
Ксане нужно было отдать должное. Уж не знаю, в каких она находилась отношениях с этим буйволом, но сейчас его прикосновения были ей явно неприятны. Однако Ксана мужественно терпела и его хамский тон, и объятия, и даже пыталась любезно улыбаться, хотя улыбка и выходила несколько кривоватой.
Я понял, что она все это терпит ради меня. Ксана боялась, что этот бычара сделает из бедного Стаса Сильверстова форшмак. Это было видно по умоляющим взглядам, которые она бросала в мою сторону. Ее глаза едва не кричали: «Не вмешивайся! Не надо! Я сама разберусь!»
Но вот чего я больше всего не терплю в жизни, так это хамства.
В свое время, еще в школьные годы, мы вместе с Платом часто ставили на место зарвавшихся отпрысков партийной и торговой номенклатуры (за что я однажды едва не попал в зону). Да и позже мне не раз приходилось вдалбливать в головы (в буквальном смысле этого слова) наглецам, что в обществе нужно вести себя уважительно и прилично.
А теперь еще это хамло… Со вздохом глубокого сожаления посмотрев на свой костюм - похоже, мне опять светят непредвиденные расходы - и мысленно с ним распрощавшись, я сказал:
- Молодой чемодан! Вас занесло не в ту камеру хранения.
- Чего-о!? Это кто чемодан!? - Он встал и навис надо мной гранитной глыбой.
Все понятно, у него сразу были намерения почесать кулаки. А все остальное, это цирк, представление.
- Исчезни, фраер, - сказал я веско, глядя прямо ему в глаза. - Не порть себе и нам вечер. Прошу тебя по-доброму и в последний раз.
- Ну ты козел…
Товарищ волк не понимает…
Что ж, нужно объяснить. Наверное, он думает, что еще немножко нахамит (шибко задираться в «Бруклине» не рекомендовалось; здешние охранники были скоры на расправу), а потом выведет меня из ресторана и раскатает по асфальту, как блин.
Наивный…
- Извини, но я тебя предупреждал…
С этими словами я резко встал и по ходу воткнул свой кулак в нависший надо мной подбородок, который просто просился на рихтовку. Эффект от удара был предсказуем: клиент пролетел по воздуху метра три и благополучно затих на паркетном полу ресторана в позе курортника, принимающего солнечные ванны.
38 
