69 
Пётр слушал этот бред и никак не мог взять в толк, что говорят о нём. И что это всерьёз. До последнего штриха казённый кабинет размыло, стены, стол, лицо человека напротив погрузились в серый туман, и из этого тумана доносился размеренный голос: «бу-бу-бу…»
Наконец, Пётр взял себя в руки, усилием воли вернул чёткость окружающей обстановке. «Спокойно, Гриневский, – сказал он сам себе. – Это происходит наяву, тебе шьют липовое дело. Тебе не привыкать бороться за себя. Для начала следует собраться с мыслями и доказать, что ты не мог быть у того долбаного дома, потому что находился в другом месте, и тому есть свидетели».
– Какого числа, говорите, убили вашего антиквара?
– «Вашего», – хмыкнул следователь. – Нашего с вами антиквара, ещё раз повторяю, убили двенадцатого декабря. Поломайте зря голову, мы уже проверили. Вы находились в тот день, как говорят у вас, на линии.
– И на основании этого…
– На основании показаний гражданки Ломакиной, – перебил следователь, зашуршав бумагами, – лица незаинтересованного, к слову сказать… Вот.
В день убийства возле дома шестнадцать по улице Тухачевского вышеупомянутой гражданкой было замечено отъезжающее такси как раз в тот отрезок времени, в который, как установило следствие, потерпевший скончался от нанесения тяжкого телесного. И не просто такси, а таксомотор с рекламой чая «Липтон». В городе такси с такой рекламой, к вашему сведению, всего тридцать штук. Пять в ремонте, семь в тот день по разным причинам не вышли на линию, одна машина угодила в ДТП, другие, доказано, находились в интересующее время в иных районах города. Под вопросом оставалось десять машин. Среди них и ваша.
И тут Петра прорвало.
– Вы с катушек съехали! Что за чушь! Вы меня арестовали только за то, что на моей машине наляпан этот чай! Вы всех шофёров с чаем так таскаете, прежде уложив мордой в асфальт, а потом колите тут на дешёвые приёмчики!
Привычный и не к таким проявлениям эмоций подследственных, ёрзающих на горячей сковороде допроса, следователь не вышел из себя, а протянул руку к лежащей на краю стола бумажке, приподнял её двумя пальцами, показывая Петру.
– Вот заключение экспертизы, полученное час тому назад. После вашего задержания работники милиции направились в таксопарк, где ими был произведён осмотр вашей машины. Под накидкой на поверхности заднего сиденья были обнаружены бурые пятна, напоминающие кровь. Что, собственно, и оказалось пятнами крови. По заключению экспертизы, кровь принадлежит к той же группе, что и кровь гражданина Казарновсго С. Р. Если вас удивляет быстрота, с которой была проведена экспертиза…
Петра не удивила быстрота, он понятия не имел, в какие сроки проводятся экспертизы.
– …скажу вам, что не ради вас так расстарались, нарушив всякую очерёдность. Казарновский – личность не последняя в своих кругах. А к кругам тем, то есть к собирателем и знатокам антиквариата, между прочим, принадлежат известные и влиятельные люди. Например, академик Кладенцев. Вы улавливаете?
Пётр улавливал.
– И наконец… – Следак вздохнул притворно тяжело – дескать, я рад бы, чтобы вы оказались честным человеком, вы мне глубоко симпатичны, но истина, друг Платоша, она дороже. – Перстень, что вы пытались сбыть сегодня в ювелирной мастерской, объявлен в розыск. Потому что перстень этот – одна из вещей, похищенных из квартиры убитого антиквара. Кстати, вы не надумали сказать, где находятся остальные вещи?
Пожалуй, первый раз Петра по-настоящему пробрало. Всей кожей он явственно ощутил липкую паутину, которой его обволакивали. И ему сделалось не по себе.
– А вы…
Следак понимающе кивнул.
– Обыск в вашей квартире и гараже ничего не дал.
«Вот суки, – с какой-то замороженной злостью подумал Пётр, – клещами впились. А жена…»
Но он отогнал мысли о жене как несвоевременные.
Только растравишь себя.
– Да забыл сказать, – чуть ли не виновато улыбнулся следак. – Ваши коллеги по таксопарку обратили внимание на такой пустяк, что давеча вы вернулись без чехла на заднем сиденье. Я так понимаю, вы запоздало, только вчера, обнаружили кровь, но тут же избавились от улики, так?
На некоторое время в кабинете повисло молчание.
– У меня отобрали сигареты, – наконец сказал Пётр.
– Эт-то пожалуйста, – следователь выдвинул ящик стола, вытащил пачку «Примы» и зажигалку, толкнул по столешнице к Петру. – Курите на здоровье, будьте любезны…
69 
