Особенно,... 
88 
– Да, верно, кое-кто из наших святых прародителей действительно имел длинный век. Я так понимаю, вы имеете виду Мафусаила, который ухитрился прожить девятьсот шестьдесят девять лет. Но в науке исключение лишь подтверждает правило.
– Бог не накладывал никаких запретов, где говорилось бы о том, что искать элексир молодости – это большой грех, – не сдавался приор.
– И то верно, – согласился Парацельс. – Но всякое благое дело (если вы считаете поиски вашего снадобья благим делом) должно производиться с соблюдением божеских законов. Например, один из них гласит «не убий».
– Простите, брат Теофраст, но я не понимаю…
Алоизий совсем смутился, и его лицо покрылось румянцем.
– Ваши подопытные человеческие особи мрут, как мухи. Это очень прискорбно, ваше преподобие.
– Брат Теофраст! – загремел своим громоподобным басом Ротгер. – Не порть нам аппетит упоминанием об этих тварях. Они всего лишь проклятые еретики.
– Брат Ротгер, ты скатываешься в этом вопросе на позиции иезуитов. В своей миссионерской деятельности на благо Церкви мы как-то забыли, что сказал Господь: «Да воздастся каждому по вере его».
Согласен, схизматам нужно внушать истинную веру, но только способы этого внушения должны соответствовать Святому писанию.
– Оставим казуистику на потом, – ответил Ротгер и впился по-волчьи крепкими зубами в кусок оленины, запеченной на вертеле. – Мням-мням… Ты лучше посоветуй, как найти проклятого папского шпиона. Он достал меня до печенок.
– Я уже советовал, – сказал Теофраст, отдавая должное густому монастырскому вину. – Но мои советы кое-кто пропустил мимо ушей.
– М-да… Кгм! – раздалось в ответ.
Ротгер спрятал глаза, сосредоточившись на еде. Ему очень не хотелось признаваться, что в деле поимки шпиона он опростоволосился как последний болван. Люди Ротгера по его приказу нашли тайную голубятню прежде, чем самого шпиона, и раньше, нежели перехватили почтового голубя с донесением. Рыцарь решил сразу взять быка за рога. Он не поверил словам Парацельса, что шпиону неизвестно, кто его напарник. Но даже если предположение Теофраста верно, то большой ошибки в том, что шпион будет схвачен, Ротгер не видел. По крайней мере, они будут знать, кто послал этого негодяя в монастырь и с каким заданием.
Искать голубятню было несложно – она находилась на чердаке, через стенку с обычными голубями, которых обихаживали монахи. Поэтому голоса элитных почтовых птиц нельзя было расслышать на фоне воркованья многочисленных представителей низшей касты голубиного племени, предназначенных для монашеского стола.
Устроили засаду. Шпион появился только на пятый день, ранним утром, когда проклюнулась заря. Он ходил настолько бесшумно, что кнехты заметили его лишь тогда, когда он очутился внутри тайной голубятни возле клеток с птицами. Шпион принес корм и воду для птиц. Он рассчитал точно – оставленного в кормушках зерна и воды в поилках как раз хватило на те несколько дней, что он не наведывался в голубятню.
Как отметил про себя Ротгер, шпион и впрямь был очень осторожен, а потому не желал лишний раз светиться при посещении голубей.
– Надо было его сразу убить, – наконец обрел дар речи Ротгер.
– Чаще всего правильные мысли посещают даже умную голову с опозданием, – улыбнувшись, утешил его Парацельс. – Так что не казни себя. Он все равно нам попадется.
– Экая сволочь!..
Ротгер сразу утратил аппетит и с раздражением бросил недоеденный кусок мяса в тарелку.
– Ну, придет время… – сказал он с угрозой.
Кнехты попытались схватить и связать шпиона, но не тут-то было. С поразительной быстротой и сноровкой, выдающей в нем человека знающего толк в рукопашных схватках, он ранил двух воинов ножом, а затем мгновенно вылез через чердачное окно и был таков. Как ему удалось спуститься с крыши, никто не мог понять. А высота была приличной, и если бы шпион просто спрыгнул вниз, во двор, вымощенный диким камнем, от него осталось бы только мокрое место.
На ум приходила лишь маловероятная догадка, что у него были крылья или какое-то другое приспособление, позволяющее планировать по воздуху, как предположил Парацельс, ученая голова. Или ему помогала нечистая сила, как уверовали кнехты, народ темный и необразованный. Но самым паршивым было то, что шпиона никто не узнал. На нем был надет длинный темный плащ с капюшоном, скрывающим лицо. Мало того, ко всему прочему, физиономия шпиона была упрятана под маску с прорезями для глаз и рта.
88 
