53 
Он старался не зря, в конце концов Бриджит согласилась с этим именно планом, внеся свои дополнения – в общем, толковые и полезные. Потом, на другой день они проработали все детали, превратив необработанный алмаз в искрящийся гранями бриллиант. Даже жаль было чуточку, что столь великолепно продуманный план так и останется теоретической фантазией – но что делать, не убивать же всерьез этого алкаша ради ста тысяч долларов и теплого местечка при очаровательной вдове в Штатах? Пусть живет, придурок, не ведая, кому обязан жизнью. Мазур, как легко догадаться, умолчал об одной-единственной деталюшке, сводившей на нет весь сложный и коварный замысел – что в один прекрасный миг он, оказавшись в Чаконе, попросту свернет за угол, не прощаясь предварительно с южной красавицей – и в каком-то смысле растворится в воздухе окончательно и бесповоротно, потому что австралиец Джонни с зубодробительной фамилией перестанет существовать навсегда. Не впервые в разных частях света подобные странники вдруг окончательно и бесповоротно исчезали без следа – когда Мазур добирался до цели...
Самое смешное, что время работало на него благодаря избранной Бобби Ройсом разновидности отдыха. Строительный магнат все эти два дня безвылазно провел в номере, общаясь со своими стеклянными подружками, категорически отказываясь и осматривать достопримечательности города, и пускаться в дальнюю дорогу. Свои взгляды на сей счет он выразил Мазуру со спартанской прямотой: «Она тебя наняла, парень? Вот и таскай ее по этим долбанным туристским достопримечательностям, если ног не жалко...» Он и сейчас, с утра, предался прежним развлечениям, так что парочка будущих убийц могла без всяких помех составлять коварные планы...
– Это уж не от меня зависит, – повторил Мазур.
– Сама знаю. Пора как-то вытаскивать его в путь-дорогу...
– Мне это сделать как-то не с руки, – сказал Мазур с должной степенью озабоченности. – Я для него никто, а вот тебе и карты в руки...
– Нервничаешь? – усмехнулась она.
– А ты – нет?
– Еще как, – серьезно сказала Бриджит. – Мне до сих пор как-то не приходилось всерьез строить такиепланы...
– Может, передумаешь?
– Иди ты, Джонни! – сказала она с напряженным, решительным лицом, выпрямившись, сузив глаза. – У меня никогда больше, быть может, не окажется такого шанса... Ладно, я пошла. Попытаюсь что-нибудь предпринять. Не уходи никуда, я его буду уговаривать выехать не позднее полудня...
– Ага.
Она поднялась и направилась к выходу раскованной походкой манекенщицы, в ореоле восхищенно-жадных взглядов белоснежных плейбоев местного розлива. Дождавшись, когда она пересечет улицу и скроется в парадной двери отеля, Мазур поднялся и неторопливой походочкой двинулся в дальний угол, где стояла застекленная телефонная кабина, охваченный некоторым волнением. Туда полагалось звонить исключительно в нечетные дни недели, в строго определенные часы. Сегодня как раз была среда, и время соответствовало.
Он заранее обменял на монеты нужного достоинства свои скудные капиталы – и расспросил предупредительного портье, как тут звонят по междугородному. Лишь бы только на другом конце провода обнаружилась родная душа – мало ли что могло произойти...
Мазур старательно скормил автомату двенадцать крупных никелевых монет – даже больше, чем полагалось – набрал две цифры, услышал гудок, набрал еще четыре, услышал гудок уже другого тона, накрутил номер, сидевший у него в тренированной памяти, как гвоздь в доске.
Длинные гудки – один, два, три...
Наконец трубку подняли. Послышался сухой, деловитый мужской голос, протараторивший что-то по-испански.
– Простите, мы можем говорить по-английски? – спросил Мазур, чувствуя, что сердце у него постукивает чаще обычного.
– Да, разумеется, – столь же сухо и деловито произнес неизвестный собеседник по-английски. – Контора фирмы «Моралес и сыновья», посреднические услуги...
– Это Джонни, – сказал Мазур. – Я был у вас третьего, и вы обещали подыскать мне работу в течение двух – четырех суток, в крайнем случае шести...
Три-два-четыре-шесть. Это был пароль.
– Ну, как же, как же, – без малейших эмоций отозвался собеседник. – Вы, по-моему, намеревались устроиться на атлантические линии?
– Меня больше устроили бы тихоокеанские, за исключением танкеров...
– Понятно, понятно, – сказал незнакомец столь равнодушно, что Мазуру стало чуточку обидно. – Ну да, разумеется... Где вы сейчас?
53 
