125 
Справа застучали копыта. Из аллеи выскочила всадница, коротким галопом промчалась под величественными эвкалиптами и спрыгнула рядом с отступившим на шаг от горячей лошадки Мазуром. Незабываемая донья Эстебания собственной персоной, в черных бриджах и красном камзоле, ничуть не изменившаяся со времен их последней встречи, энергичная, красивая, как выражался когда-то Кацуба – способная и в горящий вигвам войти, и долларом ударить...
– Пресвятая Дева, Влад! В каком вы виде?!
Эстебания тут же обнялась с ним по-здешнему, похлопав по спине правой, потом левой ладонью, – он уже достаточно освоился в Санта-Кроче, чтобы сообразить: это означает неподдельно дружеские отношения, но не более того. Впрочем, его это как нельзя больше устраивало. Он старательно выполнил свою часть ритуала и искренне сказал:
– Я очень рад вас видеть...
– Господи, и Мигель тут! Добры й день, Мигель! – Кацуба не был удостоен дружеского объятия, правда. – Боже мой, что с девушкой? Она ранена?
Донья Эстебания сорвала с пояса серебряный свисток на цепочке и прошила воздух пронзительной трелью. Из домика поодаль мгновенно выскочили несколько человек и припустили к ним.
– Не совсем, – осторожно сказал Мазур. – Понимаете ли... Девушку пришлось напоить. Нервы у нее совершенно расходились. Бедная девушка попала в лапы к злодеям, ее с большим трудом удалось освободить, мы всю ночь не спали, машина сломалась...
– Понятно, – решительно сказала Эстебания, ничуть не удивляясь, отдала громкие распоряжения.
Подскочившая челядь подхватила Лару и бережно, как хрустальную вазу, понесла к главному зданию.
– Сеньор Франсуа, – сказал Мазур, стараясь быть светским, насколько это у него могло получиться. – Сеньорита Ольга Карреас...
– По-моему, мы с вами где-то... Вы не дочь ли сеньора суперинтенданте Карреаса?
– Именно, – сказала Ольга так, что все светские потуги Мазура показались жалкой пародией.
– Как же, как же... Прошу в дом!
Еще один, в белом пиджаке, подобострастный, вежливенько стал забирать у Мазура сумку. Мазур невольно предупредил:
– Осторожнее!
– Что у вас там? – поинтересовалась хозяйка.
– Автоматы, – признался Мазур.
– Ну-ка, ну-ка... – Донья Эстебания бесцеремонно похлопала его по бокам, безошибочно нащупав обе кобуры. – Влад, вы, право, неисправимы – бегаете с автоматами, как ребенок, оружием увешаны, освобождаете загадочных пленниц... Ох, эти мужчины! Прошу в дом, господа, сеньорита! Мы с коммодором немного приотстанем, нам есть что сказать друг другу после долгой разлуки... Влад, ну-ка выкладывайте, – заявила она, едва остальные отдалились шагов на десять, предводительствуемые услужливым лакеем. – Я мгновенно сопоставила: сегодня ночью Тилькара выгорела дотла, там, по рассказам, была жуткая канонада, и вот появляетесь вы в неописуемом виде, увешанные всякими там аркебузами, с загадочной освобожденной пленницей... Ваша работа?
– Наша, – сказал Мазур покаянно.
– Значит, вы прикончили Гараев?
– Только двух, – сказал он угрюмо. – Младший в данный момент охотится за нашими скальпами. Если мы причиним вам неудобства, готовы немедленно покинуть...
– Что-о?! По-вашему, я способна прогнать старых друзей? Особенно тех, что наконец-то прихлопнули этих мерзких ladrones[36]. Влад, я решительно на вас обижусь... Вам и без того был бы обеспечен самый добрый прием, ну а теперь, когда вы укокошили Рамона с Франсиско... Здешнее общество вам будет рукоплескать.
– Я просто боюсь, что для вас возможны неприятности...
Донья Эстебания горделиво выпрямилась:
– Влад, вы в Куэстра-дель-Камири! В том самом поместье, где дедушка Гараев был кучером... Ясно вам? Эти молодые cabrones[37] были бельмом на глазу у приличных людей, жаль, что вам не удалось разделаться и с Мануэлем... Вот только объясните мне, каким образом во всю эту историю оказалась замешанной милая сеньорита Ольга? Вот на нее это решительно не похоже, сеньор суперинтенданте славится жестким, предельно старомодным воспитанием детей и не признает никаких новомодных веяний. Я слышала, конечно, что она очень самостоятельная юная особа, даже поступила работать в какое-то министерство, отнюдь не секретаршей, но представить ее среди тех, кто расстрелял из пушки дом Гараев, – это все же чересчур... Или эмансипация в столице зашла настолько далеко?
– Я вам постараюсь потом объяснить, – промямлил Мазур. – Очень уж устал...
125 
