139 
– Вот и все, ребята, – сказал Франсуа, сияя, как начищенное серебро (если только так можно выразиться о негре). – Дальше уже не наша забота, можно возвращаться в отель и обговорить грядущую раздачу слонов...
Он сел за руль синего «форда», который им помог взять в прокате портье. Свернул вправо, проехал метров двести и плавно притормозил у огромного ангара из рифленого железа. Там, возле желтенького биплана, стояла Ольга в светло-синем деловом костюмчике (вот только юбка носила характер чисто символический).
Вокруг плотным кольцом сомкнулось с полдюжины субъектов мужского пола в штатском, но в лихо заломленных пилотских фуражках – господа авиаторы, как и следовало ожидать, распускали хвосты подобно птице павлину, соперничая за внимание очаровательной сеньориты.
Франсуа посигналил. Ольга обернулась, подошла к машине с его стороны, наклонилась:
– Езжайте без меня, я буду через полчасика, тут возникли кое-какие дела по заповеднику...
Негр кивнул и тронул машину. Метров через пятьдесят повернулся к Мазуру:
– Смотри, уведут, вон они какие белозубые и решительные, как на подбор...
– Не твоя забота, – сказал Мазур беззлобно, ничуть не напуганный столь жуткой перспективой, поскольку в силу некоторых неизвестных посторонним обстоятельств был уверен в себе и испытывал приятные чувства единственного обладателя сокровища.
У парадного крыльца отеля прохаживались двое полицейских – это уже была любезность со стороны очарованного Ольгой и озабоченного престижем здешней полиции сеньора бригадного комиссара. В номере Франсуа тут же развил бурную деятельность: вытащил целых четыре детектора, выглядевших шикарно и дорого, принялся изучать обе комнаты, ванную, туалет. Он возился долго, выдвигая загадочные шарики на телескопических штырях, следя за пляской разноцветных значков, забрался даже на стол. Мазур с Кацубой, время от времени обменивавшиеся заинтригованными взглядами, успели за это время выкурить по паре сигарет и прикончить по стаканчику виски.
– Черт знает что вы хлещете, господа офицеры. – Франсуа убрал свои игрушки обратно в чемодан, достал из холодильника бутылку шампанского, три широких бокала, вмиг разделался с пробкой так мастерски, что ни капли пены не пролилось наружу. – Ну, выпьем же, друзья мои, за успешное завершение операции, за ваши генеральские звезды...
– Не рановато ли? – спросил Кацуба...
– Наоборот, – серьезно сказал Франсуа. – Самое время. Все кончено, ребята. Я имею в виду пресловутую операцию «Кайман», потому что порученное нам дело мы только что успешно и завершили. И заниматься нам здесь больше нечем... – он покосился на Мазура, – разве что прощальной романтикой – при условии, конечно, что посторонние не будут знать о нашем скором и преждевременном отъезде...
– Загадками изъясняетесь, сударь, – сказал Мазур, отчего-то ощутив тягостное беспокойство. – Извольте яснее.
– Как вам будет угодно, ваше высокоблагородие, – раскланялся Франсуа, держась так, словно боролся с переполнявшей его радостью. – Имеете право-с... Ну вот что, ребята. Кто-то тут давеча исполнял эмоциональную песню из репертуара, если мне память не изменяет, Юлиана. – Он посмотрел на Мазура, фальшиво пропел: – Из разных мы конюшен, господа... Должен разочаровать: мы все трое как раз и оказались в одной конюшне. Вас это не должно особо занимать, у вас впереди столько приятных и заслуженных наград... Короче, в обморок никто из вас не упадет, надеюсь. Люди взрослые, видавшие виды... – Он сделал паузу. – Мои друзья, суровая действительность выглядит так: ни в одном из озер Чукуманского каскада нет никакого утонувшего самолета, а если что-то такое на дне и ржавеет, то нас оно интересовать не должно. Нет никакого чемоданчика, который вы якобы должны были сыскать и представить по начальству любой ценой. То, что нам так отчаянно пытались помешать конкуренты, сейчас, вне всякого сомнения, пустившиеся к озерам, свидетельствует лишь о профессионализме тех, кто разработал и блестяще провел в жизнь операцию прикрытия, дымовую завесу. Ставки были невероятно высоки... Оправдывали любые затраты и издержки. Постараюсь кратко, но исчерпывающе. Ларка – дочь... – Он написал на листке блокнота фамилию, продемонстрировал его двум друзьям, потом поджег в пепельнице. – Должны были слышать, а?
Еще бы они не слышали... Из тех, кого с чьей-то легкой руки окрестили олигархами, быть может, и справедливо. Фигура...
139 
