Особенно,... 
44 
— Шакал! — зарычал Астарт и бросился на Туга. Солдаты связали финикийца своими поясами.
— Мы казним его по закону, — сказал Туг.
Начальник военного лагеря греков и киренцев, иониец с обезображенным шрамами лицом и умными глазами, внимательно выслушал Астарта.
— Я все рассказал тебе, господин, потому что помню тебя. Ты — Навкрат, первый солдат фараона и наставник царского родича Яхмоса. Я видел, как Яхмос в одиночку гнался за вражескими колесницами.
— Ну я-то помню многие твои проделки в азиатскую кампанию, — иониец потер бесформенную переносицу, — казнить я тебя не казню, но по законам мирного времени обязан упрятать в темницу.
Астарт надеялся на лучшее. Ведь старый воин, похоронивший в битвах и походах не один десяток лет, не мог мыслить словно жрец или маджай.
— Сделаем так: мои головорезы запрут тебя в подвал, где уже подпилены решетки.
— Чем тебя благодарить, господин?
— Это всегда впереди. В наше смутное время не поймешь, откуда ждать беды. Может, когда-нибудь и расплатимся. Такие люди, как ты, умеют мстить и быть благодарными. Вот что, деньги, которые у тебя остались, не отдавай молодому номарху. Он хоть и молод, но порядочная свинья, обманет, хотя и говорят, что хананея надуть нелегко. Диктует он. Лучше на эти деньги найми людей из портового отребья и устрой налет на тюрьму. Так надежнее. Странный совет тебе дает военачальник царя? В молодости я бывал в таких переделках. На саисских пропойц можно смело положиться, когда они на пути к сосуду с пивом.
Астарт тщательно продумал предстоящее, но понимал, что без неожиданностей не обойтись. Поэтому самых сообразительных и ловких он сам повел на приступ тюрьмы, а остальных расставил вокруг стен, чтобы никто из тюремщиков не смог ускользнуть и поднять шум раньше времени.
Глинобитное здание Бубастисской тюрьмы, казалось, уснуло. Ни звука — только осторожные, шаркающие звуки босых ног налетчиков о шероховатости пола. Астарт шел, пригнувшись, впереди ватаги.
Но вот нога нащупала толстые прутья решетки. «Первая яма, но где же тюремщики?»
Стук деревянных подошв гулко отдался по всему коридору. Кто-то шел, стукаясь головой о стену и бормоча ругательства. Затем ударил резкий запах мочи: надзиратель справлял нужду в яму с заключенными.
— Займись им, — сказал Астарт одному из сообщников. Тот бесшумно удалился, и вскоре донесся глухой удар тела о решетку.
Астарт ощупью добрался до угла. Впереди — неясные голоса. На противоположной слабо освещенной стене плясали тени. Астарт выглянул: при свете масляной плошки несколько неряшливых, обрюзгших тюремщиков пили пиво из кокосовых сосудов. Внушительных размеров амфора стояла в углу вверх дном, словно балансируя на узком горлышке, другая, видимо, полная, возвышалась среди тряпья и оружия, разбросанного на дырявых грязных циновках.
Пиво из полбы или ячменя — излюбленный напиток египтян. В этом они солидарны с греками и филистимлянами. Досуг египтянина немыслим без доброго кувшинчика божественной жидкости. Тюремщики умели день и ночь превращать в досуг.
Пропойцы за спиной Астарта трудно задышали, раздувая ноздри. Кто-то звучно проглотил слюну.
Не успел Астарт и слова вымолвить, как его наемники скрутили тюремщиков и занялись амфорой. Вскоре ватага двинулась дальше. У последней ямы остановились, зажгли факелы, подняли решетку.
На дне ямы стояли узники, запрокинув головы. Астарт соскользнул по веревке, сдирая кожу рук.
— Ларит!
Неясная тень метнулась из вороха испревшей соломы, и Астарт обнял содрогающуюся от рыданий Ларит.
— Свету! — заорал он. — Больше свету!
Один из авантюристов поспешно упал на живот и опустил в яму руку с факелом. Астарт бережно поднял к свету младенца.
— Сын!
Малыш басовито закричал. Сморщенное личико походило на старческое, и это еще больше умилило молодого отца.
— Сын!
Ахтой пытался подняться с четверенек, но это ему не удавалось. Эред прислонился к стенке, чтобы не подкосились колени: радость иногда забирает последние силы. Трудно было узнать в этом старце с одрябшими мускулами и потухшим взором знаменитого базарного силача.
— Сын! — шептал Астарт.
Один из бесчисленных рукавов Дельты, стиснутый непроходимыми стенами тростника, явился местом сражения. Одну плоскодонку с узниками Астарт отправил вперед, а сам с ватагой укрылся в узкой части протоки.
44 
