- Подумаю. Возможно, я так и поступлю. Но это будет… несколько позже. А сейчас скажи мне, какого там «козла» вы искали? Только не темни!
- Чего мне темнить? Подумаешь, секрет… Нам дали его описание.
И бас в нескольких фразах нарисовал словесный портрет Рея.
- А если бы вы по запарке завалили парня? - спросил пораженный до глубины души Рей.
Это же какую разведку нужно иметь неведомому противнику Рея, чтобы вычислить место, куда его упрятали!?
- Ну и хрен с ним, - буркнул бас. - Нам главное голова. А на плечах она, или нет - не суть важно.
- Да-а, конституционный процесс в нашей стране идет полным ходом…
- Причем здесь конституция? По нам стреляли, мы ответили. Или мне нужно было свою башку под пулю подставить, чтобы твои долбанные либералы остались довольны?
- Какие слова мы знаем… Что касается этих самых либералов, то я к их числу не принадлежу. На твою беду, кстати. Ладно, лежи здесь спокойно и сопи в две дырки. Рот тебе придется заткнуть.
- Ты что… хочешь уйти?
- А почему бы и нет?
- Это невозможно! Тебя грохнут сразу же, как птенчика.
- Ты беспокоишься о моей жизни или о своем реноме?
- О твоей жизни.
- Похоже, ты влюбился в меня. У тебя ориентация стандартная?
- Ты бы у меня пошутил… - зло прорычал парень, силясь разорвать свои путы.
В его взгляде, обращенном на Рея, полыхала ненависть.
- Кто сомневается, - беспечно ответил Рей. - Вот потому я и оставлю тебя спеленатым, чтобы ты не выкинул какой-нибудь фортель раньше времени. И дверь закрою на задвижку. В темноте, знаешь ли, хорошо думается.
- Это ты к чему? - угрюмо спросил омоновец.
- А к тому, что в твоей профессии никогда нельзя терять бдительность. Вот подумай и порадуйся, как тебе повезло, что я не «чех».
- Я уже рад… до потери штанов. И все равно тебе хана. Парни не дадут вам уйти.
- Поживем - увидим. Потом передашь им мой привет и лучшие пожелания. И скажешь, что они ловят хорошего порядочного человека, не замешанного ни в каких криминальных делах. Меня подставили, я ни в чем не виноват.
- Так это ты!? Тот самый…
- Я. Все, мы ушли. И не держи на меня зла, я всего лишь защищаюсь, как могу.
С этими словами Рей достал свой носовой платок и вставил в рот пленника кляп. Затем он обшарил его подсумки, изъяв две гранаты и снаряженный патронами рожок.
- Отмахнуться есть чем, - сказал он довольно.
- Ты будешь… стрелять!? - испуганно спросил Пеха.
- Постараемся обойтись без шума и пыли. Ну, а если не удастся… Ладно, чего там гадать. Там видно будет. Ходу!
Закрыв дверь каморки, Рей и Пеха осторожно начали подниматься по лестнице на первый этаж. Везде царила темень, но в доме слышались голоса и шум от передвигаемой мебели. Наверное, омоновцы устроили капитальный обыск.
- Стоп! - тихо скомандовал Рей.
Выход во двор сторожил омоновец. Он сидел на мраморных ступеньках и курил. Рей кисло покривился - ему очень не хотелось лишнего шума. Но, похоже, в этот день фортуна была к нему весьма благосклонна.
- Слепцов! - раздался начальственный голос откуда-то из глубины дома.
- Ну? - лениво ответил омоновец.
- Дуй наверх, поможешь парням открыть сейф. Только заряд подбери нужной мощности! А не то разнесет тут все к чертовой матери… как в прошлый раз.
- Это мы могем… - Омоновец коротко хохотнул.
Потушив окурок, парень встал, потянулся и шумно потопал по лестнице на второй этаж. Видимо, в команде он был взрывником.
- За мной! - шепнул Рей, и вместе с Пехой выбежал во двор.
Двор был пустынен, ворота распахнуты настежь, и лишь на дороге стояли две машины спецназа - автобус ПАЗ и БМП; боевую машину пехоты пригнали сюда, скорее всего, на случай серьезного штурма.
Возле ворот никого не было, их никто не охранял, - да и зачем? - лишь водители автобуса и БМП сидели на мягких сидениях ПАЗа и курили, наслаждаясь ничегонеделанием и ночной тишиной, испуганно затаившейся после недолгого, но жаркого боя.
Даже псы Цыганской слободки, большей частью здоровенные кавказские овчарки, злобные, как адские отродья, умолкли, и только вдалеке одиноко тявкала какая-то шавка, с удивлением вопрошая на своем собачьем языке, почему так внезапно прекратилась ночная перекличка и обмен последними новостями.
Что касается жителей близлежащих домов, то они, конечно же, не спали, но не высовывались наружу, сидели в темноте своих комнатушек, осторожно выглядывая из-за занавесок.
В Цыганской слободке разборки не считались интересным зрелищем или большой редкостью. Особенно много их было в девяностые годы прошлого столетия, когда перестройка закончилась развалом СССР.