Особенно,... 
114 
Эти беспорядки вынудили меня подняться на палубу, где я обратился к команде с краткой речью и убедил людей, что смогу выполнить все, что я им обещал, хотя сердце мое в это мгновение замирало от неуверенности, и я мечтал увидеть вдали хоть малейший признак, указывающий на близость суши. Поддерживаемый под руки Лесли и Баркером, я произвел измерения и изменил курс на северо-восток. Бриг шел со скоростью одиннадцать узлов в час под зарифленными марселями и при усиленно работающих насосах. Так мы шли до 31 января, когда налетевший среди ясного неба шквал чуть не оказался роковым для всех находившихся на борту.
Лесли допустил грубую ошибку: выровняв бриг из опасного крена (судно лежало на боку), он отдал команду свернуть фок-марсель, убрать брам-реи, свернуть нижний прямой парус и взять один риф на грот-марселе, оставив судно нестись по воле ветра под фоком и грот-марселем с одним рифом. Вследствие этого течь усилилась до такой степени, что я отчаялся добраться до суши на этом бриге и молил всевышнего скорее послать нам помощь. Шторм продолжался девять дней и ночей, и люди были совершенно измучены. Один из двух солдат, которых заставили выловить два обломка бушприта, был смыт с палубы и утонул. Провиант подходил к концу, но когда на девятый день шторм утих, мы поспешили сложить все оставшиеся съестные припасы в шлюпку. Море было еще очень бурное, и нам пришлось много потрудиться, пока удалось спустить ее на воду. Одни занимались шлюпкой, другие задраивали люки на бриге. Переодевшись в костюмы капитана Фрера и лоцмана, мы на закате покинули свой корабль, уже наполовину погрузившийся в воду.
Ночью ветер стал свежее, и наша шлюпка, которую правильнее было бы назвать баркасом, так как она была оснащена мачтой и бушпритом, оказалась очень неустойчивой и зачерпывала воду попеременно то одним, то другим бортом. Тогда мы решили посадить четверых на кормовые банки спиною к ветру, чтобы волны меньше захлестывали лодку. Этого одного было достаточно, чтобы довести до изнурения самых сильных людей. День, однако, несколько вознаградил нас за эту ужасную ночь. Берег был не далее, чем в десяти милях от нас. Приблизившись к нему настолько, чтобы это не угрожало нашей безопасности, мы под попутным ветром прошли вдоль побережья, надеясь достигнуть какой-нибудь гавани. В половине третьего мы нашли бухту» очень странную с виду, у входа в которую высились две скалы, похожие на пирамиды. Ширс, Рассен и Фэйр высадились в надежде добыть пресную воду в которой мы очень нуждались. Они вскоре вернулись и сказали, что нашли индейскую хижину, в которой находятся какие-то грубые глиняные сосуды. Опасаясь какой-нибудь неожиданности, мы всю ночь держались подальше от берега, а рано утром, войдя в бухту, убили тюленя. Это было первое свежее мясо, которое мне довелось попробовать за четыре года. Казалось странным есть его при таких обстоятельствах. Мы поджарили ласты, сердце и печенку на завтрак, отдав часть нашей поживы коту, которого захватили с собой с брига, – мне было жаль оставить его на погибель. После завтрака мы подняли якорь, а через полчаса подул свежий бриз, который понес нас со скоростью семи узлов в час от залива к заливу, в одном из которых мы рассчитывали найти обитателей. Идя вдоль побережья, мы на закате услышали мычание бычка, и Джон Баркер, которого по причине его жестокости я считал не способным проявлять чувствительность, вдруг расплакался.
Через два часа мы заметили большие костры на берегу, мы встали на якорь, вытравив трос на 19 морских саженей. В эту ночь мы не спали. Утром мы подгребли поближе к берегу и закрепили шлюпку в морских тростниках. Как только тамошние жители увидели нас, они все высыпали на берег. Я раздал им иголки и нитки и одна из женщин, крикнув «Вальдивия!»[12] показала на узкую полоску суши к югу от нас и подняла три пальца, добавив «лигос!», что, очевидно, означало три мили, и мы впоследствии обнаружили, что она очень правильно сообщила нам расстояние.
Около трех часов мы обошли с наветренной стороны место, указанное женщиной, и с подветренного борта увидели флагшток и батарею из двенадцати пушек. Здесь я разделил между своими людьми сумму в шесть фунтов десять шиллингов, которую нашел в каюте капитана Фрера, и по справедливости распределил одежду. У нас было также двое часов; одни я отдал Лесли, а другие оставил себе. Мы решили сказать, что мы часть экипажа брига «Джулия», направлявшегося в Китай и потерпевшего кораблекрушение в Южных морях. Высадившись на батарее, мы были очень вежливо встречены испанцами, которые оказали нам самый радушный прием, хотя мы ни слова не понимали из того, что они нам говорили. На следующее утро было решено, что Лесли, Баркер, Ширс и Рассен заплатят за каноэ, которое доставит их в городок, расположенный в девяти милях вверх по реке, и утром 6 марта они распрощались с нами. 9 марта прибыло судно под командованием лейтенанта с приказом доставить нас в город, и мы взошли на борт под конвоем солдат. В тот же вечер мы с некоторым трепетом вступили в пределы городка. Я опасался, что испанцы пронюхали о том, кто мы такие, и не ошибся, – нас выдал уцелевший солдат. Этот парень, таким образом, оказался дважды предателем – сначала он предал своего офицера, а потом своих товарищей.
114 
