77 
Там уже собралась небольшая толпа, возглавляемая заметно осмелевшим зазывалой.
– Вот он, колдун проклятый, который упыря на свободу выпустил и вместе с ним драпать собирается – завопил он, с безопасного расстояния тыча в мага выдернутым из частокола дрыном. Предпочтения остальных разделились между ножами и булыжниками, хотя маг с презрением заметил двух рыцарей с мечами и одного дайна – пока, впрочем, мнущегося с краешка и просто прислушивающегося. Прочие расы отводили глаза и торопились поскорее миновать место назревающей потасовки, чтобы самим не подвернуться под руки разгоряченной толпе.
Маг мог пустить в ход боевые заклинания, что почти наверняка закончилось бы не одним десятком трупов и долгим судебным разбирательством, а то и тюрьмой. Мог трусливо и, увы, безрезультатно заорать «Спасите, убивают!», ибо городская стража и так прекрасно видела, что происходит на ярмарочной площади, но вмешиваться не спешила. Мог, в конце концов, с досадой бросить свою ношу под ноги главному зачинщику и, воспользовавшись возникшей суматохой, открыть одиночный телепорт и перенестись прямо на постоялый двор, а уж оттуда поскорее дать деру из городка, ибо обманутая толпа наверняка кинулась бы его искать, по дороге разбухнув в несколько раз.
К счастью, в Совет Ковена Магов дураков не брали.
– Верно, – бесстрастно подтвердил маг, – я колдун. И властью, данной мне Ковеном и его величеством королем Васаром Седьмым, конфискую эту тварь для алхимических опытов. Разумеется, ее владельцу полагается денежная компенсация, а мною лично выражается горячая благодарность за содействие в поимке этого монстра.
Маг вытащил из кармана увесистый мешочек и протянул его зазывале. Любопытство и алчность перевесили. Зазывала, уже жалея, что втянул в свои коммерческие дела столько народу, отвел руку с колом, свободной сграбастав кошель. Увы, как только мужик попытался ознакомиться с его содержимым, дно мешочка прорвалась и под ноги толпе хлынуло мелкое, но оттого не менее соблазнительное серебро. О вампирах и колдунах тут же позабыли, люди побросали свое немудреное оружие и попадали на колени, торопясь сгрести побольше уличной грязи вместе с поблескивающими в ней монетками. Горестные вопли зазывалы уже не вызывали в народе ни малейшего сочувствия; незадачливого мужика безжалостно оттерли на задний план, так что ему оставалось только бегать вокруг образовавшейся кучи-малы и рвать на себе волосы от досады.
Маг же спокойно развернулся и, провожаемый хмурым взглядом дайна, беспрепятственно дошел до ярмарочной коновязи, неспеша расплатился с конюхом, вскочил на смирную гнедую кобылу и был таков.
Первые (и, судя по всему, последние) признаки жизни вампир начал подавать только в лохани с горячей водой – шевельнулся, в беззвучном стоне раскрыл пересохший рот и попытался поймать текущие по лицу струйки. Маг отвязал от пояса флягу и, придерживая вампиру голову, помог сделать несколько захлебывающихся глотков, пока тот снова не потерял сознание.
Обрабатывать и перевязывать многочисленные раны не было смысла, так что маг просто вымыл умирающего и, закутав в одеяло, положил на кровать. Задумчиво поглядел на предсмертно заострившееся лицо, по цвету не отличающееся от серой застиранной холстины и, вздохнув, полез в сумку за коротким ритуальным кинжалом.
Эту ночь, как и две предыдущих, маг спал урывками, все больше проникаясь глубочайшим уважением к Катиссе Лабской, заслуженному Магистру второй степени по боевой магии, одновременно с практической деятельностью умудрившейся трижды побывать замужем и вырастить двоих детей. Теперь, по крайней мере, он не удивлялся, почему у нее такой мерзкий характер!
Когда на рассвете маг наконец-то сумел выкроить пару минут и для вампира, тот лежал уже на животе, повернув голову к стене. Дыхания не было слышно, но у мага отлегло от сердца: умирающие не устраиваются поудобнее и уж тем более не кидаются на склонившегося над постелью человека. Впрочем, второе доказательство вампирьей жизнеспособности мага отнюдь не порадовало. Сцепившись, мужчины покатились по полу. На счастье человека, его противник был еще слишком слаб, иначе с легкостью оторвал бы ему голову, не утруждаясь удушением. На счастье вампира, колдовать, когда тебя душат, не слишком-то удобно.
Силы были примерно равные, но стальная хватка на горле внезапно ослабела, и маг, слепо отбрыкиваясь, отполз в сторону, лихорадочно пытаясь сосредоточиться на формуле нужного заклинания. Но оно уже не понадобилось.
77 
