60 
Перемена в соседе была мгновенной и разительной. Куда подевался невыспавшийся, приторможенный и злой на весь свет типаж? Сосед хватанул деньги так же жадно, как, наверное, опрокидывает в себя свой первый, утренний стакан.
Собственно, эти деньги и означали стакан, стаканы, много стаканов. Ощупав и осознав материальность купюр, Юрка пробежал взглядом по пустым карманам и ладоням Карташа, даже не взглянув на лицо, воскликнул удрученно:
– Ты че, братан, ниче по дороге не купил? Пустой?!
Карташ виновато развел руками.
– Ну это мы мигом! – деловито засуетился Юрка. – Ща быстро сбегаю. Заходи!
Сбегать ему не пришлось. Когда он повернулся спиной, Карташ приобнял его захватом, заткнул рот ладонью и слегонца так придушил. Алексей взял на себя миссию разностороннего общения с Юркой-соседом, потому что Гриневского не стоило светить перед собственными знакомыми, оставлять след для... да для кого угодно не стоило оставлять след.
– Зато деньги у тебя никто не отберет, после будет чем залить горе-печаль, – шептал он, пристраивая обмякшего Юрку в коридоре.
Карташ распахнул дверь пошире, впустил Машу и Таксиста, а сам быстро пробежался по квартире: мало ли кто тут еще заночевал. Первая комната. Пусто.
Вторая комната, пусто. Выглянуть на балкон, пусто. Кухня, туалет, ванная – пусто. Можно возвращаться к нашему больному.
Вдвоем с Гриневским они связали Юрка подручными шарфами и веревками, натянули ему на глаза вязаную шапку – на тот случай, если вдруг очнется раньше времени. Незачем ему видеть чужие лица.
Суть их замысла состояла в том, что балконы Гриневского и Юрки соприкасаются. Собственно, это был один большой балкон, разделенный между квартирами железными прутьями. Чтобы перебраться с одного на другой, достаточно поставить табуретку.
Но прежде всего они открыли сумки и достали оружие. Карташ и Гриневский взяли по короткоствольному «узи», навинтили глушаки, Алексей вдобавок сунул за пояс «беретту», да Маше на всякий случай вручили четырехствольную пукалку, все же надеясь, что ей не придется пускать его в ход.
– Готова? – спросил Карташ, деловито вынося из кухни табуретку. Маша кивнула.
– Тогда начинаем КВН, – сказал Алексей. – Выжди-ка минутку...
После чего он и Гриневский вошли в комнату, открыли балконную дверь, присели на корточки, чтобы не засветиться перед взглядами с улицы, перебрались таким манером к нужной оконечности балкона. Дело это оказалось не таким уж простым, потому как Юркин балкон был завален всяческим хламом. Зато и табуретка не понадобилась – как раз в конце балкона была пристроена на вечное хранение высокая тумбочка с отломанной дверцей, под завязку набитая некондиционными пустыми бутылками.
Они были готовы к рывку. Им лишь осталось дождаться, когда Маша позвонит в дверь квартиры «тридцать восемь». Неизвестно, сколько человек засело в квартире, где и кто из них находятся, прислушиваются ли к звукам извне. Поэтому требовалось, как учили Карташа в училище на занятиях по тактиктие и стратегии, отвлечь внимание противника на ложный объект и зайти с тыла. Вот и пускай противник сползается к входной двери.
– Что бы ни случилось, одного оставь, – шепотом напомнил Гриневский. Он уже черт знает сколько раз говорил это.
Трель звонка была слышна и на балконе.
– Взялись, – выдохнул Гриневский и пошел первым.
Ухватившись за ржавые вертикальные арматурины, перегораживающие общий балкон, он перебросил одну ногу через перила, другую, и очутился на территории собственной квартиры. Карташ проделал тоже самое. Спрыгнул на груду каких-то железок, накрытых от дождя ребристым пластиком. Бросил взгляд мельком вниз – никто из редких прохожих голову вверх не задрал, шли себе мимо...
Балконная дверь оказалась запертой, но этот момент сложным не представлялся. Уж кому, как не Таксисту, знать особенности собственной квартиры! Например, такую особенность, как слабый шпингалет балконной двери, который отлетит, если дернуть посильнее – не говоря уж про то, что если рвануть со всей дури. Жена всю плешь проела, чтобы поставил замок понадежней, неровен час кто-то заберется, но у Петра не так уж много было времени заниматься делами домашними, надо было деньги зарабатывать...
Под рывком Таксиста дверь широко распахнулась, звякнуло стекло, и они ворвались в комнату. Здесь находился только один. Сидел в кресле перед журнальным столиком, спиной к балкону. При первом же постороннем звуке он гибко наклонился к столу, схватил что-то, лежавшее на газетах среди бутылок и шоколадных оберток, начал оборачиваться... И в этот момент Гриневский, прыгнув двумя ногами вперед, сшиб его на пол, навалился сверху.
60 
