Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
97 
– А греки... им сообщат, что Ахиллес намерен возглавить атаку?
Венера приподняла изящные брови.
– Я уверена, Одиссей поможет нам распространить слух об этом.
– Значит, все решено?
– Конечно. На рассвете я буду ждать тебя за твоим шатром.
Венера немного помолчала, как будто ей только что пришла в голову новая мысль.
– Тебе нужно будет еще как-то добиться, чтобы Джаскелина не помешала. Она ведь современная женщина, и она ни за что не станет сидеть сложа руки, когда ты поведешь в бой греческую армию.
Патрокл кивнул и хихикнул.
– Джаскелина вообще никогда не сидит сложа руки. У нее тело нежной девы и сердце храброго воина. Она самая необычная женщина!
– Ну да, она такая, но ты ведь не знаешь других современных смертных. Она искренне влюблена в тебя, и она не... – Венера замолчала и широко улыбнулась.
– Богиня?..
– Она так влюблена в тебя, что ей очень хочется сделать для тебя что-нибудь приятное. Так что... разбуди-ка ты ее сразу после рассвета, – В тоне и улыбке богини проскочил некий намек. – Разбуди ее по-настоящему, полностью, а потом скажи, что единственное, чего бы тебе хотелось, кроме нее самой, так это свежих молодых моллюсков, которых можно найти на дне моря в момент отлива.
– В момент отлива? – переспросил Патрокл, ничего не понимая.
Венера вздохнула.
– Отлив начнется как раз на рассвете. Попроси ее набрать моллюсков, пока ты занят тренировкой с воинами. Тогда она сразу же, на рассвете, уйдет из шатра и не сможет нам помешать.
– Ты уверена, что она захочет сделать это для меня?
– Если сначала ты исполнишь ее желания. Докажешь ей свою любовь. И тогда она пойдет собирать моллюсков. Современные смертные логичны. Ты сделал что-то приятное для нее – она захочет сделать что-нибудь приятное для тебя.
Патрокл улыбнулся.
– Неужели все так просто?
– Ну, будет просто после одной-двух капелек магии. А теперь иди к ней, храбрый Патрокл, а назавтра готовься к славе!
Богиня любви хлопнула в ладоши – и исчезла в клубах сверкающего дыма.
Патрокл, широко улыбаясь, бросился бежать к лагерю, твердо намереваясь утащить Джаскелину в свой шатер и провести остаток ночи, предаваясь любви.
Найти Афину и Одиссея было совсем нетрудно. И ни к чему применять божественную магию воплощенной Любви, чтобы услышать и узнать любовные вздохи и стоны разделяемой ими страсти. Венера, не раздумывая, материализовалась у изгиба берега, в рощице молодых деревьев и бесшумно приблизилась к любовникам. Афина лежала на спине, на атласном покрывале, одетая лишь в прозрачную серебристую тунику. Одиссей, полностью обнаженный и, как с одобрением отметила Венера, куда более крепкий и возбужденный, чем она могла вообразить целовал подъем божественной ножки. Венера понадеялась, что Афина не поленилась заставить лесных нимф сделать ей хороший педикюр, и решила, что надо будет поговорить с богиней войны о подобных мелочах.
Потом Венера осторожно откашлялась.
Одиссей мгновенно схватил меч – и вот он уже стоял на ногах, пригнувшись, готовый защищать Афину.
Венера вскинула брови.
– Как отчаянно готовы за тебя биться, дорогая!
Афина тоже вскочила и быстро встала между Одиссеем и богиней любви.
– Да как ты смеешь мешать мне! Ты не имеешь права...
– Ох, тра-та-та! – Венера округлила глаза, – Оставь свои гневные речи для смертных. И я не собираюсь мешать тебе слишком долго. Мне просто нужно сказать несколько слов Одиссею.
Афина грозно прищурилась.
– Что тебе от него нужно?
Богиня любви улыбнулась – неторопливо, понимающе.
– Ревнуешь? Как забавно! Глупо, но забавно. Но – нет, я не имею ни малейшего намерения соблазнять твоего возлюбленного. Одиссей, милый...
Венера заглянула за спину богини войны, продолжавшей опалять ее гневом. Одиссей шагнул вперед и встал рядом со своей владычицей, во всей красе.
– Так вот ты каков! Знаешь, могу сказать, выглядишь ты совсем неплохо.
– Говори, что собиралась! – рявкнула Афина.
Венера вздохнула.
– Ох, ну хорошо... Я вот о чем. Ахиллес завтра утром поведет своих мирмидонян в бой, сразу после рассвета.
Одиссей стиснул кулаки и свирепо улыбнулся.
– Я знал, что он опомнится! – Воин повернулся к Афине и опустился на колено, – Завтра, моя богиня, моя любовь, греки даруют тебе победу над троянцами!
97 
