Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
122 
После ужина девушка вновь оказалась предоставлена самой себе. Тоня зажгла погасшие знаки Света и принялась чертить сложную пентаграмму, которая могла на несколько часов хоть немного согреть помещение. Но, похоже, она в чем-то ошиблась, потому что заклинание не действовало. Загоревшись идеей найти и исправить ошибку, Антония так увлеклась, что не заметила, как в камеру вошел мартер.
— Мой хозяин воистину великодушен, — прошипел слуга Монкарта. — Я бы на его месте отрубил тебе руки, чтобы ты никогда не смогла колдовать.
Тоня медленно подняла голову и встретилась с ним взглядом. Глаза мартера ничего не выражали. От них исходил лишь холод смерти. Но ее это ничуть не испугало Напротив, юная волшебница вдруг почувствовала странный полубезумный задор и желание хоть немного позлить его.
«Ты не на его месте, лакей! — девушка вложила в мысль столько презрения, что, услышь ее сейчас кто-нибудь из друзей, — удивился бы. — Не тебе рассуждать о том, что делает твой господин. Тем более что ты настолько туп, что не можешь понять очевидного: я нужна Монкарту лишь потому, что волшебница! Ну что, ты еще хочешь отрубить мне руки?!»
Мартер не спеша приблизился к ней и с ледяным спокойствием, точно рассчитанным движением ударил ее по лицу. Тоня отшатнулась и упала в воду, не удержавшись на постаменте.
«Ты права, — зашипел враг, — ни убить тебя, ни лишить колдовских способностей я не могу. Но бить тебя, если будешь проявлять излишнюю непочтительность, мне никто не возбранял. Думаю, что неприятностей у тебя без того хватает. Посему лучше воздержись от нападок».
Антония с ненавистью взглянула на него и выбралась из воды.
«Зачем ты пришел? — мысль девушки была исполнена злобы. — Я не стану разговаривать с прислугой. Если твой хозяин хочет мне что-то сказать, пусть потрудится сделать это сам. Тебе же я ничего не отвечу, хоть до полусмерти избей!»
— Тебе и не придется отвечать, — голос мартера по-прежнему оставался спокоен — ни малейших признаков эмоций. — Ты будешь только слушать и делать выводы. Так что сиди тихо и не делай глупостей. Вознеси хвалу своим… Древним Силам за то, что хозяин послал к тебе на допрос Верховного Мага, а не из рядовых».
«Ах вот оно что! — мысль Тони источала насмешку. — Вот почему ты слышишь, о чем я думаю. Может, все-таки вернешь мне голос? Для меня мысленное общение не слишком привычно».
«Меня это заботит меньше всего, — в голосе мартера наконец проскользнуло что-то человеческое — нотки злорадного веселья. — Слушай меня внимательно. Мое время дороже твоей ничтожной жизни, а ты отнимаешь его у меня».
«По-моему, здесь кто-то страдает манией величия!»— мысленно усмехнулась Антония, но маг никак не отреагировал на выпад.
— У Владыки есть планы, которые касаются тебя, — приступил к делу мартер. — Он опечален, что волшебницу, обладающую приличной силой, приходится содержать в таком неудобном помещении. Хозяин хотел бы поместить тебя в лучшие покои. Там светло, тепло и никакой воды на полу, — враг вновь позволил себе капельку злорадства. — Тебя накормят досыта лучшими кушаньями, дадут все, что только пожелаешь. От тебя лишь требуется время от времени помогать господину в кое-каких магических действиях. Не беспокойся, к твоей помощи он будет прибегать только в крайних случаях. Хозяин мудр и великодушен. Он знает, что тебе надо беречь силу.
«Помогать Монкарту, значит идти против своих: против друзей, учителей — всех тех, кто верил в меня, — горло ответила Тоня. — Ты предлагаешь мне предательство. А я никогда не предам Кейлор. Старший Маг Борис привил мне чувство долга. Я не боюсь ни смерти, ни побоев. Я боюсь лишь поражения кейлорцев. А это не случится, пока я держусь. И я, Хаос убей, буду держаться до конца! Никто и никогда не в силах сломать волшебницу из рода Энлинов!»
Антония зло улыбнулась, смело взглянув в холодные синие глаза врага: «Это — мое последнее слово. Разговор окончен». И резко отвернулась от Верховного Мага, всем своим видом показывая презрение и к нему, и к Монкарту, и ко всей проклятой нечисти, что бродит по Аностору.
— Владыка знает, что ты не боишься смерти и пыток, — холодно ответил мартер. — Ему известно, как хорошо кейлорцы готовят магов. Но есть и другие способы повлиять на твое «последнее слово».
Он медленно прошелся вокруг постамента. Высокие сапоги спасали его ноги от ледяной воды.
«Что вы можете сделать? — с насмешкой отозвалась Тоня. — Промоете мне мозги? Пожалуйста! Только я ничего не знаю, кроме полусотни заклинаний да сотни пентаграмм. Борис не посвящал меня ни в какие планы».
122 
