Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
55 
Подмена на вокзале прошла нормально, десяток самых красивых девушек из «Дома» во главе с Татьяной преподнесли императору огромные букеты роз, и когда из-за них снова стало видно величество, оно уже было слегка изменившимся. Царь с небольшой свитой начали рассаживаться в присланные из Георгиевска автомобили…
Дальнейших событий я не видел, но в деталях представляю себе по многочисленным отчетам и рапортам. Итак, кортеж поехал. Впереди шла «Ока» охраны, затем автомобиль с императором и наследником, далее все остальные. Когда две трети Серпухова остались позади, а в сотне метров был поворот направо, к мосту через Нару, в машинах охраны и величества с высочеством ожили динамики:
— Внимание, синий дом справа, второй от перекрестка, на мансарде подозрительное шевеление!
Головная машина сбросила скорость. Во второй его величество привстало и напружинилось, на его лице появилось совершенно несвойственное Николаю хищное выражение (мигом последнее сходство растерял — прокомментировал потом агент-наблюдатель). Цесаревич продолжал сидеть спокойно и безмятежно, но в его руке вдруг неизвестно откуда появился большой тупорылый «ПФ».
Из дома раздался выстрел, затем другой. Машины резко затормозили, но еще на ходу из первой выскочили и приготовились стрелять охранники.
Император, ловким прыжком перемахнув через низкий борт «Оки», крупными скачками понесся к дому. За ним, отставая на пару шагов, бежал великий князь Георгий. Как из-под земли вдруг появились два дюжих молодца с бревном и начали вышибать дверь, но Николай не стал ждать окончания этого процесса — он буквально взлетел на крышу крыльца, оттуда на балкон мансарды. Георгий не отставал.
— Ну, с Богом, Сашка! — шепнул Георгию Николай, и через мгновение они исчезли внутри. Оттуда донеслись сначала два выстрела, потом треск чего-то ломаемого и тонкий визг…
Через три минуты зеваки города Серпухова смогли пронаблюдать небывалое зрелище, о котором некоторые еще долго рассказывали детям и внукам.
С грохотом разлетелись обломки двери, и на улицу вывалился ярко-рыжий субъект. За ним в дверном проеме показался император, он волок какого-то богато одетого отбрыкивающегося господина. Лицо Николая было залито кровью.
Рыжий попытался было отползти в сторону, но мощным пинком его величества был отправлен прямо к «Оке», где его подхватили охранники.
Тем временем из дома вышел Георгий, ласково придерживающий за вывернутую руку согнувшегося в три погибели верзилу. Сдав свой груз, он оглядел место действия и грозным голосом заорал, обращаясь к зрителям:
— Чего столпились? Разойдись с дороги, Его Величество ранен, нужна срочная медицинская помощь!
Взревели моторы, и две «Оки» помчались в сторону Георгиевска. На противоположной стороне улицы мелко крестилась ошалевшая от увиденного бабка.
— Сподобилась, наконец, царя-то нашего батюшку увидеть, — бормотала она, — всё как говорили, красавец собой и тихий такой, вежливый… как он этого рыжего, без единого ведь слова грубого…
Николай Второй купался в лучах славы. Причем восхищение собравшейся в Большом зале Приемного парка народа доставляло ему искреннее удовольствие, что мне, например, было решительно непонятно. Ладно, абстрагируемся от того, что приписываемых ему подвигов он не совершал даже во сне — но ведь он видел собравшихся впервые в жизни. Откуда он знает, что это за люди? Мало ли, вдруг наоборот именно их восхищения стыдиться нужно…
Хотя и такие характеры бывают, подумал я. Мне, например, было дорого хорошее мнение о себе — во-первых, меня, а во-вторых, узкого круга людей, которых я хорошо знал и уважал. Что думают все остальные — как-то оно меня не интересовало, это их дело, если в драку не лезут… А бывают и такие, которым нужно восхищение всех. Что же, еще один штришок в портрет пациента…
Как только Николай узнал — на него было покушение, его двойник ранен — он даже слегка спал с лица, видимо, представил себе, что было бы, не подготовь мы весь этот спектакль. Но быстро очухался, безропотно дал перевязать себе голову и вышел к своей свите.
Та была в полном обалдении. Подмена Николая на вокзале произошла, когда он был чуть в стороне, а потом Николай-Василий сразу пошел к машине, так что, похоже, лицедейство прошло незамеченным — если у кого и были подозрения, то вслух их никто не высказывал.
— Ваше величество, как же вы так?! — воскликнул плешивый флигель-адъютант.
55 
