Последние отзывы

  58  

— По-моему, никакие, — с сомнением сказал Гоша. — Не припомню я как-то случая, чтобы он по своей инициативе садился почитать. А что, с книгами тоже так можно?

— Да, неявно выделять в тексте отдельные слова, чтобы вместе они составляли посылку, — объяснил я, — но раз не читает…

— Зато от кино он в восторге, — вскинулся Гоша, — может, и туда как-то впихнуть? Я с уважением посмотрел на высочество.

— Это называется двадцать пятый кадр, и аппаратура для Ники уже делается. Ладно, мне пора собираться, завтра с утра улетаю, давай в тот мир по-быстрому за подарками смотаемся, с них еще надпись «мэйд ин чайна» сводить придется.

В этот визит я хотел получше присмотреться ко вкусам царственной четы, а подарки подобрал пока от фонаря. Мелькнула мысль осчастливить «хозяина земли русской» зенитной спаркой для стрельбы по воронам в дворцовом парке, благо с пулеметов был снят гриф «совершенно секретно», но спарок было еще мало, и меня банально задушила жаба. Еще Николай любил кататься по дорожкам того же парка на велосипеде, причем все мои попытки всучить ему мотоцикл были успешно отражены Алисой. В этот раз я решил зайти с фланга и сейчас обдирал признаки национальной принадлежности с китайского электровелосипеда. Рядом ждала своей очереди небольшая бензопила.

Полет до Питера был, как обычно, скучен — почти восемь часов однообразных движений штурвалом, все та же ниточка железки внизу, даже думать не надо, куда летишь. Музыку, что ли, в этот «ВИП» поставить? Не тетрис же с собой брать! Но все на свете имеет свой конец, и около четырех дня подо мной оказалось поле Гатчинского аэродрома.

Сразу после посадки случился небольшой конфуз. Оказывается, Николай послал за мной транспорт. Но не недавно подаренную ему бронированную «Оку», а… паровозик с двумя вагонами! Интересно, сам он до такого додумался? Вряд ли, небось приказал встретить инженера Найденова, вот кто-то и постарался в меру способностей… остряк, блин. Ладно, при встрече еще раз скажу, что в Питере у меня давно есть и свой транспорт, и охрана…

Привезенный мной реланиум отлично подействовал на царицу, она расслабилась и к ужину, забыв, что у нее отнялись ноги, отправилась на своих двоих, причем Николай принял ее состояние сонной мухи за снизошедшее после всех волнений просветление и постоянно порывался мне что-нибудь подарить. От китайского блюда и позолоченного ларца с непонятно чем мне удалось успешно отбиться, и на предложение переночевать у них в Царском Селе я ответил, что меня уже ждут в Питере, что завтра к ужину я опять тут появлюсь, а пока разрешите откланяться.

После чего две «Оки» почти на предельной скорости понеслись в Питер, к Аничкову дворцу.

Весь вечер мы с Мари занимались обсуждением деталей предполагаемых невербальных воздействий на императора, первую половину ночи — понятно чем, однако потом мне удалось выспаться. В девять — подъем, быстрый завтрак, и снова две «Оки» помчались по Питеру. Мой путь лежал в Сестрорецк, куда меня приглашал Мосин. Как я уже говорил, свой пулемет мы уже частично рассекретили, и теперь рассматривалась возможность производства ПНФ образца 1902 года на Сестрорецком заводе.

Как только автомобили остановились у заводоуправления, оттуда вышел генерал на вид примерно моих лет. Я вылез из «Оки».

— Господин Найденов? — подошел ко мне генерал.

— Он самый, а вы Мосин?

Мы обменялись рукопожатием.

— Не хотите чайку или еще чего-нибудь с дороги? — предложил Мосин.

— С какой дороги, мы всего полчаса ехали, я же навестил вас из Аничкова дворца, — отказался я.

— За полчаса? — усомнился Мосин.

— Ну, может, минут сорок, — не стал упираться я, — все равно завтрак еще толком перевариться не успел.

— Тогда пройдемте ко мне, — предложил оружейник. — Кстати, не сочтите меня невежливым, но я совсем недавно узнал, что георгиум, во-первых, буквально спас меня от смерти в прошлом году, а во вторых, его изобрели вы! Позвольте выразить вам мою благодарность.

— Ч-ч-чего? — я чуть не споткнулся на ровном месте. Нет, конечно, со мной случались пролеты, но чтоб такое!

Когда мы решали вопрос о кандидатуре начальника нашего оружейного производства, был выбран Федоров. Мосин, решили мы, пусть остается где был, в Сестрорецке, он там вполне плодотворно трудится, вот только ни к чему ему от воспаления легких так рано умирать. Но на Рождество к нам приехала Мари (тогда для меня она еще была Марией Федоровной), я закрутился и банально забыл про это дело, а когда вспомнил, оказалось, что Мосин жив. Я решил, миры уже разошлись настолько, что нашим знаниям слепо доверять больше нельзя, тут много чего не так… А теперь выясняется, что это я его таки спас, руками не побоявшегося применить новое лекарство врача! Вот он стоит, Мосин, физиономия цветущая, пенициллин подействовал прекрасно… Кстати, фамилию доктора надо будет обязательно узнать.

  58