12 
– Штамп – это ведь условность, – продолжала Алена.
Все ясно. Ирка номер два.
– Главное – чувства, – добавила Алена.
– Тогда остается пожелать вам, чтоб все продолжалось так же здорово, как и началось, – с воодушевлением сказала я.
Я действительно так думала. Пусть мы и расходимся с ней во взглядах на замужество, но она показалась мне женщиной симпатичной, а симпатичным людям я всегда желала только добра. Думаю, и парень у нее такой же.
– Спасибо! – рассмеялась Алена в ответ на пожелание.
И принялась рассказывать о том, какой уникальный ремонт сделал друг в ее квартире. Конечно, не сам, нанимал людей, но идея была его, и он придумал просто фантастические цветовые решения – Гоген, да и только!
– О, стойте, у меня же есть фотографии! – воскликнула вдруг Алена. – Я специально брала их с собой в Москву, чтобы похвастать перед сестрой. А то они думают, что если Сибирь, так, значит, глушь. – Алена полезла в сумку и извлекла из ее глубин пачку снимков. Открыла откидной столик и принялась раскладывать фотографии. – Вот это кухня, это балкон. Видите, мы утеплили его, получилась прелестная дополнительная комната. Кстати, а это он сам. В смысле, мой друг. Как он вам? Правда, симпатичный?
– Правда, – я не сводила глаз с ярких снимков, – он просто душка.
С фотографии на меня смотрела сытая улыбающаяся физиономия моего мужа.
Ира
О боже, какая пошлость, скажете вы и будете на сто двадцать пять процентов правы! И кто ж такое выдумал? Зачем, зачем сажать в один самолет и жену и любовницу? Банальнее такого хода сложно что-то придумать.
Да, да и еще раз да. Вот только автор этого шедевра – жизнь, чтоб ее! И ей плевать, расценим мы это как пошлость или проглотим за милую душу. Ее это не интересует. Она делает что хочет. И с ней, что самое смешное, не поспоришь.
Хотя я попробовала. Во всяком случае, высказала сомнение в знак протеста против такой обескураживающей пошлости.
– Врешь! – почти закричала я в телефонную трубку.
– Если бы, – всхлипнула Машка.
Она позвонила мне сразу же, едва добралась до своей квартиры.
– Привет, – тихо сказала она, когда я сняла трубку.
– Привет, Маруся, – откликнулась я. – Как долетела?
– Хорошо, спасибо, – ответила вежливая Машка.
– Отлично, – порадовалась я.
– Ирка, – Машка шумно задышала, – мне надо поговорить с тобой.
– Поговори, – несколько озадаченно согласилась я.
Мы расстались с ней всего несколько часов назад, наговорившись за время ее пребывания в Москве до одури, и она, не успев приземлиться в своем далеком городишке, уже звонит с намерением опять о чем-то побеседовать.
– Не знаю даже, с чего начать, – промолвила Машка.
– Начни сначала, – скаламбурила я в надежде вывести ее из заторможенного состояния.
– Да, ты права, – Машка не уловила каламбура, – так и сделаю. Представляешь, я села в самолет, а рядом со мной – девушка…
О нет! Машка слишком серьезно все воспринимает. «Начать сначала» вовсе не означает грузить мельчайшими подробностями. О девушке какой-то собирается мне повествовать. На черта мне эта незнакомая девушка? Но Марусю уже не заткнешь, я знала это по опыту. Когда она рассказывает что-то, она, как глухарь на току, слышит только себя. Впрочем, только ли она?
– Девушка, – продолжала Маруся, – с которой я летела в самолете… вернее, не такая уж она и девушка… ей тридцать три… такая же тетка, как мы с тобой…
Насчет термина «тетка» для описания моей персоны я была в корне не согласна с Машкой, но перебивать не стала.
– Так вот, – продолжала Машка, – она – Петина любовница.
Вот тут я и закричала:
– Врешь!
– Если бы, – всхлипнула Маруся. – Она сначала рассказывала мне о своем хахале, не называя по имени, а только – «мой друг», и все. – Машка высморкалась. – А потом показала фото – а там он.
– Петя? – уточнила я на всякий случай.
– Ну да, – вздохнула Маруся.
– Точно? – продолжала сомневаться я.
– Куда уж точнее, – раздраженно бросила Маруся.
– Бред какой-то.
Я не знала, как реагировать на это. Новость просто отключила в моем сознании участки, отвечающие за сообразительность. И я глупо спросила:
– Давно?
– Что давно?
– Давно у них роман?
– Господи, какой у Пети может быть роман? – взорвалась Машка. – Ты вспомни, какой из него герой-любовник?
Пожалуй, она права: Петя и слово «роман» – два несовместных понятия. «Связь» еще так-сяк, а вообще, на языке у меня крутилось только одно слово: «блуд». Пару раз переспали, и всего делов-то. Дамочка небось вертелась где-нибудь под боком… Он же торгует, вот какая-нибудь работница торгового фронта, обесцвеченная, с прокуренным голосом – словом, искусительница с прилавочным шармом.
12 
