ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Долгий путь к счастью

Очень интересно >>>>>

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>




  68  

– Не совсем, Борис Исидорович.

«Точно, у старика крыша поехала, совсем из ума выжил. Надо было бы с его женой поговорить, чтобы она за ним присматривала».

– Ты думаешь, старик Смоленский с ума сошел? Нет, я в здравом рассудке и твердой памяти. Но я пересмотрел свои взгляды на жизнь. Как ученый, я не могу уничтожить плоды своей и чужой работы, а как человек – должен. Но от ученого у меня в душе больше, поэтому рука не поднимается. Разум приказывает не уничтожать, а сердце велит обратное. Не дай бог тебе, Андрей, попасть в подобную ситуацию! Комов молчал, не зная, что сказать. С одной стороны, он верил Смоленскому, а с другой – понимал, что старик уже безумен, живет совершенно в другом измерении, чем он сам, что тот уже ступил одной ногой в вечность. Они еще выпили по рюмке, не чокаясь, как на поминках.

– Только никому не отдавай это, Андрей, пока не поймешь, что не отдать – невозможно. Я тебе верю, – на прощание сказал Смоленский, пожимая руку Андрею Борисовичу Комову.

* * *

С Гореловым Глеб Сиверов встретился у вдовы Смоленского. Старая женщина хлопотала, носила угощения, называла ученого Коленькой и тут же просила прощения.

– Помните, Коленька, Боря любил пироги с грибами? Ой, извините, пожалуйста!

– Что вы, – отвечал Горелов, – мне очень приятно, что вы называете меня по-домашнему. Значит, я что-то для вас значу.

Сиверов не спешил расспрашивать Горелова о том, что его интересовало. Он старательно создавал образ журналиста, и вдова Смоленского, сама не зная, в чем состоит ее роль, подыгрывала Сиверову. Два часа пролетели незаметно. Вновь были альбомы с фотографиями, книжки с автографами, воспоминания о счастливых днях и неудачах. Горелов при Смоленской избегал говорить о том, что считает решения последних лет жизни ее мужа ошибочными, но и не врал, не говорил, что Смоленский поступил правильно.

– Мы вас совсем утомили, – наконец сказал Сиверов после третьей кружки чая. – Я бы еще хотел поговорить, но нужно откланяться. Вы мне очень помогли.

Вдова ученого проводила гостей до лифта. Створки сошлись, и Глеб сказал:

– Милая женщина, не правда ли?

– Да, – вздохнул Горелов, – возраст обычно делает человека сварливым, даже по себе я это замечаю, а она сохранила ясность ума и умеет радоваться жизни. Я вам хоть чем-то помог? – виновато улыбнулся Горелов. – Мне показалось, будто все, что я говорил, вы уже слышали от вдовы Смоленского.

– Кое-что осталось и на вашу долю.

– Если честно, вы меня поразили, – признался Николай Матвеевич, – не думал, что кто-то еще пишет книги об ученых. Сегодня и классическая литература плохо расходится, если она не включена в школьные хрестоматии, дети предпочитают читать ее в коротком пересказе. А книги про ученых – счастливое воспоминание прошлого века.

– Если бы не западные гранты, – отозвался Сиверов, – денег на ее издание в России я не нашел бы… Мы беседовали совсем недолго.

– Да уж, – усмехнулся Горелов, – мы беседовали три часа.

– Что такое три часа, – рассмеялся Сиверов, – мгновение. Мы пытались за это время постичь жизнь Смоленского, вашу жизнь… Отдельную главу я хотел бы посвятить ученикам академика и соратникам. К кому вы себя причисляете?

И Горелов принялся рассуждать о том, кого можно считать учеником, кого соратником. Глеб умело направлял разговор. Мужчины шли по улице, забыв о том, что существуют транспорт и время. Расходиться не хотелось, Горелову редко попадались такие приятные собеседники. Вскоре они оказались за столиком в кафе.

– Мне странно видеть, – признался Горелов, – человека, интересующегося вирусологией и не связанного с ней по профессии.

– Неужели я один такой? Неужели никому не интересно, чем вы занимаетесь?

– Я тоже раньше так думал, но в последние полгода мне везет на хороших людей. Представьте себе преуспевающего юриста, богатого владельца целой фирмы. Случайная встреча, но через неделю мне кажется, что мы знакомы всю жизнь. Его интересует практически все, чем я занимаюсь, причем интересует бескорыстно. Он даже готов дать деньги на кое-какие мелочи.

Глеб сделал вид, будто признание Николая Матвеевича его мало волнует и он лишь хочет поддержать разговор:

– В мире не бывает ничего случайного, особенно встреч.

– Именно случайная встреча, – настаивал Горелов и пересказал то, как он познакомился с Ренатом Ахмедшиным.

Не спрашивая напрямую, Глеб узнал, как того зовут, чем он занимается. Горелов рассказывал все без утайки, он не видел ничего зазорного в том, что преуспевающий юрист отремонтировал его машину за свои деньги.

  68