60 
— Снежана, к тебе пришли.
Никакого движения в ответ.
— Вы идите, я посижу с ней немного, — говорит Люба и остается с девушкой в палате одна. Молчит, собираясь с мыслями. С чего начать? И вдруг девушка сама поднимает голову с подушки:
— Кто вы? Ну, сколько можно меня мучить? -она не кричит, спрашивает это очень тихо и жалобно.
— Я врач — психотерапевт.
— И чем вы мне поможете?
— Разве нет другого выхода? Только лежать здесь, ничего не есть, ни с кем не говорить?
— А что? Что мне делать?
— Это большое горе, да?
— Да.
— Но, может быть, все можно поправить?
— Нет. Это не поправишь.
— Может быть, тебе надо выговориться? Не держать в себе? Снежана?
— Выговориться? Кому? Чтобы весь город знал о моем позоре? Здесь же все друг друга знают! Какую тайну можно скрыть? Какую?
— Позоре? Снежана, может то, что ты считаешь позором не так уж и страшно?
— Нет… Это страшно…
— Я не живу в этом городе.
— А где?
— В Москве.
— Правда. Я вас не знаю. А… почему здесь?
— Твоя мама попросила.
— Мама? Не-е-ет. Это не может быть моя мама.
— А откуда я тогда знаю, что ты в больнице?
— Может, это Олег? Да, это Олег, Олег! Только у него есть деньги нанимать психотерапевтов, у мамы нет! Но откуда он узнал? Откуда?
— Успокойся, все в порядке.
— Если я его когда-нибудь увижу, я сойду с ума… От стыда… Мне с самого начала не надо было этого делать. Надо было найти какой-то способ. Но он мне отказал. Еще и посмеялся. Он тоже знает. Это он сказал Олегу! Он!
— Снежана, успокойся. Никто ничего не знает. Твоя тайна — это по-прежнему твоя тайна. И ничья больше.
— Нет.
— Это страшное… Это касается интимной сферы, да?
— Откуда вы…
— Ты, ведь, любишь своего мужа. Раз ты его оберегаешь.
— Да. Люблю.
— Значит, это был мужчина, который… Он тебя оскорбил. Так?
— Если бы это был только один мужчина! Только один! Но я же хотела как лучше, вы понимаете? Но я не знала, что не смогу такого пережить! Что мне будет и больно, и стыдно, и противно, а потом никогда не пройдет ощущение, что от этого не отмыться всю жизнь. Что бы ни случилось, сколько времени ни прошло, все равно не отмыться.
И тут Любу словно осенило. Варягин что-то говорил о машине жены, кажется, «Жигулях», на которых она въехала в автобусную остановку. В остановку… Так неужели же…
— Это был черный «Мерседес», так? — негромко спросила она.
— Откуда вы знаете?
— Ты попала в ДТП. Они стали тебе угрожать. Сказали, что ты должна отработать… девочка, как я тебя понимаю!
— Откуда, откуда вы…
— Не беспокойся, никто не узнает. Только я.
— Вы что тоже?
— Нет. Пока нет. Но их теперь обязательно поймают.
— Нет! Не надо! Тогда они скажут!
— Успокойся. Тебя никто не будет привлекать, как свидетеля. Но ты должна знать, что эти люди будут наказаны.
— Но как с этим жить?
— Жить надо. Ты права: никому не стоит об этом рассказывать. Только мужу.
— Нет!
— Хочешь, я сама с ним поговорю?
— Нет! Вы его не знаете! Он… Он хороший. Он думает, что это я из-за денег. Но ведь человек может ошибаться? Ведь так?
— Ну, конечно.
— Тогда, с его братом… Я подумала, что он, как Олег. Честный, порядочный. Но потом… Потом я все поняла. Я хотела быть хорошей женой, а получилось…
— Все в порядке. Он простит.
— Он теперь все узнает. Я лежу здесь, и только и думаю о том, что он все узнает. Антон… Он не может не рассказать. Он сволочь! Он обязательно похвастается. Я просила денег. Я пыталась… Пыталась не ходить туда, найти какой-то способ. Нет, я не могу об этом рассказать!
— Хорошо-хорошо. Молчи, девочка.
Люба подумала, что для первого раза достаточно. Чистая, хорошая девочка. Вдруг вспомнилась Вера Бабкина. Да, разные бывают женщины. Она улыбнулась девушке:
— Я приеду к тебе еще раз. Хорошо?
— Да. Но вы же никому…
— Нет-нет. Но ты обещаешь, что будешь есть? Что тебя не придется насильно кормить?
— Хорошо.
— И с мамой поговори.
— Мне страшно. Она такая… Хорошая.
— И ты хорошая. Скажи, что это была ошибка. Что у тебя голова болела, и ты выпила все эти таблетки. Маме хочется думать именно так. Она никогда не станет допытываться, что и как.
— Да-да. Я поняла.
— Вернешься ты к мужу, или нет, но жить дальше надо.
— А меня, действительно, не будут допрашивать?
60 
