Особенно,... 
76 
На улице темно. Но я каждый день хожу к мусорному контейнеру, иду себе смело – а чего мне бояться? Пришла – смотрю, что-то блестит…
– Так что там? Ты не тяни, – твердым голосом, по-учительски, вспомнив молодость, строго-настрого приказала Марья Ивановна Анфисе Петровне.
– Так вот, погоди. Там блестит, блестит, значит. Погоди, забери свою чашку, а то я обольюсь. – И старуха передала чашку Марье Ивановне Сидоровой. Та взяла ее и поставила на полочку рядом с телефоном. – Так вот, там блестит. Я этак ногой. Раз, раз развернула… И знаешь, что там?
– Да говори же ты! – потеряв терпение, крикнула бывшая учительница.
– Там… там детские ручки. Четыре или пять рук…
– Да ты что?! Не может быть! – всплеснула руками Марья Ивановна. – Сейчас пойдем посмотрим, я только обуюсь.
– Да нет, не ходи, не надо. Я боюсь. У меня внуки – наверху. Я пойду домой.
– Нет, нет, подожди. Так нельзя. Мы должны сообщить.
– Куда?
– Куда следует.
– Вот ты и сообщи, ты была учительницей, ты у нас грамотная.
– Да не стой ты, присядь, – Марья Ивановна подвинула маленький стульчик, на котором она обычно сидела, когда обувалась.
Анфиса Петровна Смолянская, когда-то в молодости водившая трамвай, тяжело опустилась на стульчик и вздохнула. Она вздохнула так, словно ей не хватало воздуха и она задыхалась.
– Ой, я боюсь, ой, я боюсь, – выдыхала Анфиса Петровна, прижимая трясущиеся руки к груди.
– Сиди у меня, я схожу, гляну.
Быстро переобувшись и набросив на плечи пальто, Марья Ивановна отправилась к мусорным контейнерам. Уже через пять минут она вернулась. Ее морщинистое лицо было бледным.
– Какой ужас, какой кошмар, я чуть не умерла от страха, – Марья Ивановна, схватив телефонную трубку, собралась вызывать милицию.
Дверь квартиры все это время оставалась полуоткрытой.
Анфиса Петровна услышала, как хлопнула дверь. Раздались шаги, звякнули ключи, и Анфиса Петровна Догадалась, что кто-то открывает почтовый ящик.
– Посмотри, Маша, кто там?
Бывшая учительница выглянула. Внизу у почтовых ящиков рассматривал корреспонденцию высокий мужчина в черной кожаной куртке. В его пальцах дымилась сигарета, распространяя сладковатый запах.
– Олег Иванович! – закричала Марья Ивановна, – Олег Иванович, можно Вас на минуточку?
– Конечно. Добрый вечер, Марья Ивановна.
Мужчина в кожаной куртке работал на телевидении. Марья Ивановна и Анфиса Петровна как могли объяснили ему. Олег Иванович понимающе кивал, не особенно веря в то, что рассказывают две старухи. Но он все же решил сходить и посмотреть сам. Он вернулся через две минуты и бросился к телефону.
– Вы звоните в милицию, Олег Иванович? – спросила бывшая учительница.
– Да, да, да, не отвлекайте, в милицию, в милицию.
Но он набрал номер не милиции, а телевидения.
– Говорит Соколов Олег Иванович. Да, срочно приезжайте! Тут у нас во дворе такое! Немедленно приезжайте. С камерой, конечно же! И не забудьте захватить свет. Скорее, пока не приехала милиция. Думаю, это можно будет показать в ночных новостях да и в утренних… Скорее, скорее! Что? Да нет же, скорее, я буду здесь и встречу вас во дворе. Зачем милицию и «скорую»? К черту, лучше мы сначала снимем, а потом позвоним. Или даже лучше вместе. Хорошо. Через пять минут я позвоню в милицию.
Олег Иванович положил трубку и вздохнул.
– Ну, спасибо вам, Марья Ивановна, и вам спасибо, Анфиса Петровна. Вы меня выручили. Сейчас приедет группа, мы все снимем.
– Зачем? – спросила Марья Ивановна.
– Как это – зачем? Это будет новость номер один. Я думаю, это здорово!
– Олег Иванович, как вы можете такое говорить?
– Я думаю, мы поможем найти преступника, – уже строгим голосом сказал журналист.
Еще минут восемь он расспрашивал женщин, что да как, уговаривал их сняться в сюжете.
Анфиса Петровна согласилась сразу, а вот Марья Ивановна – ни в какую.
Она отказывалась, отнекивалась, но на помощь Соколову пришла Анфиса Петровна.
Они вдвоем уговаривали соседку, и та в конце концов дала согласие. Затем они позвонили в милицию и сообщили о своей находке.
Но ни журналист, ни бывшая учительница, ни бывшая вагоновожатая не знали о том, что во дворе, за кустами у беседки лежит труп.
Очередная жертва Григория Синеглазова.
Вскоре прибыли телевизионщики, следом милицейский «уазик» и машина «скорой помощи». Услышав, что во дворе что-то происходит, сбежались жильцы.
76 
