Глеб принялся умываться, а Сиротка заспешил из заброшенного дома на людную улицу – туда, где был универсам.
Глеб умылся, причесался и вернулся наверх. Он сел на поломанный табурет, поставил на колени свою спортивную сумку и расстегнул молнию.
Несколько минут он копался, затем вытащил небольшую пластмассовую коробочку.
Вот это то, что нужно. Он поднял крышку. Внутри на ней было зеркальце, а в середине лежали парик, борода, усы и грим. Глеб принялся изменять внешность. И уже через десять минут в зеркало смотрел странный мужчина с густыми седыми бровями, кустистыми, как будто взъерошенными. Такие же были и волосы – редкие, пепельно-седые, они свисали немытыми прядями. Нижнюю часть лица покрывала клочковатая седая борода – такая, как у бродяг и туристов, не имеющих возможности за ней ухаживать – стричь и расчесывать.
Затем Глеб нанес грим. Вид у него стал довольно отталкивающий. Он смотрелся в зеркало, кончиками пальцев, кисточкой наводил последние штрихи на свою измененную внешность, когда услышал, как внизу хлопнула дверь, и застучали по лестнице шаги.
На всякий случай Глеб достал пистолет, снял его с предохранителя и положил себе на колени. Он держал в левой руке пластмассовую коробочку и в зеркальце смотрел на входную дверь. А правая рука сжимала массивную рукоятку кольта.
– Это я, это я, – послышалось с лестничной площадки, и Глеб узнал голос Сиротки.
Он ухмыльнулся и моментально сунул пистолет за брючный ремень. Дверь распахнулась. С пестрым пакетом в руках, на котором была изображена улыбающаяся белозубая брюнетка в купальнике, стоял Сиротка. Этот яркий пакет, раздувшийся от покупок, совсем не соответствовал его потрепанной внешности.
– А вот и я… – сказал Сиротка, и его лицо начало вытягиваться.
Он отшатнулся к стене, затем прижался к дверному косяку.
– Ой, ой! – он поднял правую руку, словно закрываясь от удара.
Глеб расхохотался.
– Да не бойся ты, это я, Федор.
Сиротка услышал знакомый голос, и на его лице появилось то ли разочарование, то ли любопытство.
– А что с тобой такое?
– Да ничего. Просто мне надо изменить внешность. Ведь ты же сам говорил, что меня ловят. И мне совсем не хочется, чтобы меня поймали.
– А, понял, – закивал головой Сиротка, уже осмелев, вышел на середину комнаты и поставил к ногам Глеба пакет.
– Вот здесь еда. Представляешь, какие суки! Не хотели в магазин пускать, думали, что я буду воровать. А зачем мне это, у меня деньги были.
– Естественно, не хотели, – сказал Глеб, – я бы тоже тебя не пустил.
– Вот видишь, какие вы! А зачем мне воровать? Правда, потом они удивились, когда я рассчитывался новенькими деньгами. И знаешь, Федор, они не поверили, стали рассматривать деньги, будто бы они фальшивые.
– Ну, а ты?
– Я поначалу испугался, откуда у тебя столько денег, может, в самом деле, фальшивые. Оказалось, настоящие.
– Вот видишь, – улыбнулся Глеб, и сейчас Сиротка заметил, что за эти полчаса, что он ходил в магазин, белые, крепкие зубы Глеба стали гнилые.
– Ой, что это у тебя с зубами? – Сиротка заглянул в рот Глебу.
– Так надо. Я буду таким же, как ты. И надеюсь, ты мне поможешь.
– А в чем я тебе должен помочь?
– Надо будет сделать кое-какие дела, очень важные.
– Э, нет, приятель, – замахал руками Сиротка. – Ты меня в свои дела не впутывай, я и так с милицией хорошо знаком.
– Да нет, не бойся. Все будет нормально. Сейчас давай завтракать.
Трапеза не заняла много времени. Если Глебу Сиверову Сиротка купил два пакета сока, то себе он купил бутылку вина – дешевого красного вина. Завтракали мужчины с аппетитом, особенно Глеб. Ему даже казалось, что он не ел по-настоящему уже несколько недель.
– Сейчас бы горячего кофе.
– Кофе не выпьем, а вот чаю можно, – сказал Сиротка. – У меня есть кипятильник.
– Ну, ты даешь! – изумленно воскликнул Глеб. Сиротка вытащил из картонной коробки странный предмет. Это был кипятильник, изготовленный из двух ложек. Сиротка взял литровую банку, спустился на первый этаж, набрал воды.
– А теперь смотри фокус.
Сиротка отключил от розетки рефлектор и подключил кипятильник. Вода в литровой банке закипела меньше чем за полминуты.
– Видал, какой мощный! – похвалился бомж. – Я его специально сделал, когда обнаружил, что в этом доме есть электричество. Горячий чаек – это всегда приятно.
– Так ты пьешь чай или чифирь? – поинтересовался Глеб.