Последние отзывы

  108  

Он слил в стопку остатки водки, сунул опустевшую бутылку под стол и выпил залпом, закусив, как это водится у русских людей, рукавом старой форменной рубашки. Две большие черные мухи затеяли у него над головой показательный воздушный бой. Они громко жужжали, на огромной скорости демонстрируя фигуры высшего пилотажа, и время от времени присаживались на лысину Петра Ивановича – для дозаправки, надо полагать.

– А ну, пошли отсюда! – зверея, заорал Скрябин. – Живой я еще, неужели не ясно?! Успеете еще, твари...

С улицы донесся шум подъехавшего автомобиля. Полковник схватил со стола пистолет, вскочил и бросился к окну. "Уже? – пронеслась в голове паническая мысль. – Так быстро? Живым не дамся!"

Осторожно выглянув в окно, он увидел за низкой оградой белый джип с тонированными стеклами и опустил пистолет. Это была машина Чумакова, на которой тот выезжал за город. Как будто там, за городом, он катался не по гладким скоростным шоссе, а по бездорожью...

Увидев мэра, который солидно и неторопливо выбирался из машины, полковник скорчил унылую гримасу. Ему сейчас было все равно, кто решил его навестить: Павел Кондратьевич, группа захвата из краевого управления или московский киллер. Куда ни кинь – всюду клин...

Водитель услужливо распахнул перед мэром пронзительно скрипнувшую калитку. Павел Кондратьевич что-то ему сказал – видно, велел подождать в машине, – и водитель, кивнув, вернулся к джипу. Чумаков вальяжно прошествовал по узкой, выложенной обломками ракушечных плит дорожке между идеально ухоженными грядками, урожай с которых был уже частично снят. Пока он шел, замеченное Скрябиным на его лице выражение хмурой озабоченности постепенно сменялось каким-то брезгливым недоумением.

Мэру было отчего недоумевать. Дача, ныне принадлежавшая полковнику Скрябину, два года назад была конфискована у местного бизнесмена, который чего-то не поделил с Ашотом Гаспаряном и был в результате упечен на семь лет с конфискацией имущества. Конфискат, как водится, продавался по бросовой цене, и Скрябин не упустил случая прибрать к рукам оставшийся без хозяина загородный дворец, чем его неоднократно попрекал господин мэр – дескать, когда ж ты, Скрябин, успокоишься, когда нахапаешься? Как будто сам не хапал, деятель... Так вот, дача была огромная, роскошная, но обставить ее арестованный бизнесмен не успел, и оформлением интерьера чета Скрябиных занималась самостоятельно. А поскольку обоих интересовал в первую очередь огород, обставлена дача была по-спартански – так, как обставил бы ее какой-нибудь отставной учитель пения, живущий на нищенскую пенсию. Обширным участком Скрябины также распорядились по-своему – он был аккуратно распахан от забора до забора, и идеально ровные, без единого сорняка грядки вплотную подступали к высокому фундаменту дачи. Именно это зрелище – торчащий посреди бескрайнего огорода роскошный особняк с болтающимися на стрельчатых окнах застиранными ситцевыми занавесочками, – видимо, и повергло уважаемого Павла Кондратьевича в тягостное недоумение.

Поначалу полковник хотел притвориться, что его нет дома, но потом вспомнил, что не запер гараж, где стоял его "БМВ", и понял, что отсидеться не удастся. Кроме того, ему вдруг стало любопытно, с чем пожаловал господин мэр. Ведь за два года ни разу не собрался взглянуть, как Скрябин тут обосновался, а тут, гляди-ка, прискакал! Видно, здорово его припекло, раз приехал сам, наплевав на свой высокий авторитет...

Эта мысль неожиданно развеселила пьяного полковника, и он, посмеиваясь, пошел встречать высокое городское начальство. Распахнув дверь, Петр Иванович вышел на крыльцо и очень удивился, увидев, как брезгливое недоумение на лице Чумакова сменилось испугом. Павел Кондратьевич на мгновение замер с занесенной ногой, а потом медленно, осторожно опустил ее на ступеньку.

– Ты чего это? – попросту, по-человечески, а не как большое начальство, спросил он, и в голосе его Скрябину тоже послышался испуг.

– А чего? – сказал он. – Вас, Павел Кондратьевич, встречаю, как дорогого гостя. Счастье вдруг в тишине постучалось в двери...

– Вот не знал, что дорогих гостей с пистолетом встречают, – сказал Чумаков.

– Ах да... – Скрябин предпринял попытку спрятать пистолет в карман, но обнаружилось, что он стоит перед мэром без штанов. – Это я решил оружие почистить.

– Пошли в дом, – брезгливо встопорщив усы, процедил Чумаков. – Хватит позориться, водитель на нас смотрит. Ты что, выпил?

  108