Особенно,... 
67 
— Забирайте, мне цидули об окончании школы не нужны, — протянул канцлер бумаги лаборанту. — И чем вам тут пустые места не нравятся? Откуда в моей канцелярии могут знать, насколько вы сведущи в законе божьем и остальных науках. Сами оценки и поставите, ваши же знания оцениваются, а не чьи-нибудь еще!
— И насколько секретной будет эта моя новая деятельность?
— Про потустороннюю информацию вы в курсе, а все остальное идет под грифом «ДСП», так что можете в общем советоваться с кем угодно.
На следующий день Саша изучал представленные Найденовым материалы. Происходило это в специально для подобных дел выделенной комнате дворца, доступ куда имели только высшие персоны империи и те, кого они туда приведут.
Посмеявшись над результатами тестов, проведенных среди выпускников, Александр задумался над общим планом проблемы.
Платное образование, неважно, имеет ли эта платность официальный характер или просто нужны взятки и за поступление, и за учебу, приводит к увеличению расслоения общества и закреплению кастовости в нем. По тому, какие специальности остаются бесплатными, можно судить о потребностях дирижирующей образованием элиты. То, что компьютерщики в общем-то учатся почти как в Союзе, означает, что они нужны сливкам общества, а сами эти сливки подобными профессиями не интересуются. Аналогично с геологами и нефтехимиками, а вот с юристами и управленцами ситуация обратная, чужих в эти области стараются не допускать. Но почему у будущих врачей похожая картина? А, сообразил Саша, элита ведь у своих российских медиков лечиться не собирается, для этого есть или вовсе заграничные, или учившиеся там, а с народом пусть разбираются поступившие за пачку денег и аналогичным образом сдающие экзамены. Что ж, все логично. Но в этом свете интересен принятый в Империи порядок. Обучение всем инженерным, медицинским и естественнонаучным специальностям бесплатное. Желающим выучиться на юриста придется труднее, государственная квота совсем небольшая, но плата для не попавших в нее умеренная. Скорее всего, государство все-таки немного доплачивает и за них. А вот бесплатно выучиться на художника, литературоведа, филолога и так далее невозможно — исключительно за деньги. Это что же, руководство здешней России сознательно взяло курс на то, что гуманитарные дисциплины станут доступны только обеспеченной части населения? Сделав в блокноте пометку «уточнить у Г.А.», Саша перешел к следующему вопросу.
Как это ни странно, студенты в здешней России все еще делились по половому признаку. То есть смешанных групп не было, имелись женские на медицинских факультетах в Москве, Питере и Казани, а вообще девушки учились в специально для них созданных учебных заведениях типа Бестужевских курсов. Ну натуральные же пережитки феодализма, по-другому и не скажешь!
Но от Бестужевских курсов мысли лаборанта быстро перетекли к одной их слушательнице по имени Наташа, знакомство с которой потихоньку становилось все более близким, но до кульминационной стадии еще не дошло.
А вот не съездить ли мне завтра к ней в гости, подумал Александр. Заодно и послушаю ее мнение по этим вопросам, оно тоже лишним не будет.
Ситуация с гуманитарными дисциплинами прояснилась на первых минутах встречи с Наташей, не пришлось и канцлера беспокоить.
— Я же хотела поступать в Санкт-Петербургское высшее педагогические училище, — объяснила девушка. — Там учеба бесплатная, но по окончании пришлось бы отработать три года по распределению. А это либо в каком-нибудь уездном городке, либо вовсе в сельской школе. Но папа был против. Говорил, что там, в глубинке, мужики — они дикие, могут и обидеть…
— А что, не могут?
— Могут, наверное. Но боятся — за учителями ведь комиссары присматривают. Ладно, если императорские, эти вроде не такие страшные, но ведь встречаются и государственные. У одного папиного сослуживца дочь кончила педучилище, а сейчас она уже помолвлена с комиссаром.
Наташа чуть помолчала и мечтательно добавила:
— Государственным, и даже второго ранга! Через полгода у него кончится срок службы, и они поженятся. Папа уже в общем согласен, что ошибся с Бестужевкой, но мне ведь учиться-то осталось всего ничего.
Ну-ну, подумал Саша. Даже не зная точно, кто он такой, родители Наташи все равно считали его завидным женихом. Но сам лаборант до недавнего времени не был готов к столь резкой смене своего семейного положения, однако сейчас в принципе допускал и такое развитие событий. Поэтому он сказал:
67 
