Особенно,... 
42 
«Сейчас уйдут, – понадеялся» Иван. – Кто бы там мог быть?" – Но он просчитался. Вскоре он услышал еще один звонок. На этот раз звонили к соседям. Там быстро открыли дверь, и он услышал, как говорят две женщины. Одна спросила:
– Извините, я медсестра, с соседкой вашей все в порядке?
– Да вроде она дома, – удивленно ответила ей другая женщина. – А что случилось?
– Да что-то не отпирает моя бабушка. Я ей укол пришла делать.
Иван прикусил губу. Как же он забыл, дурак!
Медсестра! К бабке в последнее время регулярно ходила медсестра и делала ей уколы – ей прописали глюкозу и еще что-то, для распухшей ноги, чтобы снимать отеки… Ведь бабка подробно ему рассказывала, какая внимательная к ней ходит медсестра, но он это мимо ушей пропустил. Касались его тогда какие-то там отеки! "Ну, эта дамочка ни за что не уйдет… – понял он. – Медсестра – лицо ответственное. А если бабка померла – это ее прямо касается. Но это ж надо – пришла укол делать!
Ирония судьбы! Тут все уже сделано! Надо смываться!"
Разговор женщин продолжался. Медсестра удивленно говорила:
– Я когда сюда шла, специально посмотрела – свет везде горит… И на кухне вроде кто-то был.
– Да она дома, дома, – соглашалась соседка. – Куда денется? Она же пятый год никуда не ходит.
Просто она всем долго не открывает. Может, задремала? Звоните подольше, откроет.
– Да я уже пять минут звоню! – раздраженно ответила медсестра и снова нажала кнопку звонка. Когда настала тишина, она недовольно сказала:
– Да не померла ли она там?! – Соседка охнула, и Иван услышал, как она зовет кого-то, мужа, наверное:
– Леня! Леня! Иди сюда! С соседкой у нас что-то не то…
Иван не стал ждать продолжения. Он догадывался, как будут развиваться события, когда на сцену выйдет вооруженный стамеской Леня и примется колупаться в замке… Он бесшумно пробежал в комнату, стараясь не глядеть на бабку, открыл балкон. Он очень осторожничал, пытаясь не производить никакого шума, но задвижка заржавела, балкон давно не открывался. Шум, наверное, услышали на площадке, потому что медсестра вдруг начала кричать через дверь:
– Таисья Егоровна! Таисья Егоровна! Откройте!
К вам укол делать пришли!
– И затем раздался прямо-таки звериный бас соседа Лени:
– Дайте мне…
Иван глянул через перила балкона. Второй этаж, хрущобка, чепуха! Высота тут смешная, метра три всего. Главное – не поскользнуться на сырой земле, а то будет готовый перелом… «Хорошо хоть медсестра на этот случай рядом!» – усмехнулся он про себя. Иван перешагнул через перила, присел на корточки, держась руками за железные прутья, сгруппировался и мягко спрыгнул. Приземлился он удачно, но времени прийти в себя уже не было – в квартире раздались громкие голоса…
Он бежал через какие-то кусты, через большую темную лужайку, мимо маленького прудика, мимо высотного дома, мимо освещенного универсама…
Остановился он только на миг, когда увидел открывшиеся перед ним двери троллейбуса. Прыгнул туда, проехал пару остановок до метро, спустился по эскалатору и раза три, не меньше, пересаживался с линии на линию. Он лихорадочно менял направления, кружил по кольцу, пока не понял – все, надо тормозить, это настоящий психоз! Ведь никто за ним не гнался, ведь никто бы его не смог догнать!
Он вернулся по кольцу на «Курскую», пересел на «синюю» ветку и поехал к себе в Измайлово. «А неприятно быть жертвой, черт побери, – подумал он. – Убивать куда легче… Но что за чертовщина?! Кому бабка-то наша помешала? Может, думали – у нее денежки припрятаны? Да кто же знал? Никто не знал – только я да Серега… Получается, если Серега мертв – то это я убил?! Блин, да ведь все так и скажут, когда меня найдут: „Ты пришил старушку, ты, по всем приметам ты, Ваня!“ А если, не дай Боже, меня еще кто-то сможет опознать… Может, соседка меня приметила, когда я убегал по двору, а она-то вполне могла меня видеть раньше. Я же не скрывался – чего ради мне было скрываться?! Да кто же все это творит?!»
Самым обидным было то, что он ничего не мог предпринять. Найти бы того, кто убил Сергея и его бабку – да Иван бы его своими собственными руками, без суда и следствия… Но как найти? Кого искать? Он вспомнил об Алие и даже поморщился – это было глупо. Девчонке бабка была совсем ни к чему. Она ее даже в глаза никогда не видала.
Но, кроме девчонки, никого на примете не было.
На станции «Семеновская» он не выдержал – вышел из вагона, поднялся наверх, отыскал таксофон.
42 
