Соврал, что кольцо мамино, и я поверила – оно небольшое . А у него-то какие пальчики?! Не у каждой женщины такие есть… Я идиотка. Зачем я вообще с ним разговаривала! Представляю, как он испугался, когда я подозвала его, кивнула, что-то сказала… Так засветиться перед тем, кого выслеживаешь! А ведет он себя глупо. И следить не умеет. Я тоже не умею, но уж за квартирой проследила, когда мне было надо.
Ну, умеет он следить или нет – не мое дело. Главное, что он следит за мной! Зачем я его отпустила!
Парень совсем зеленый, и я смогла бы вытрясти из него все! Прижала бы к стенке и шпыняла под дых, пока не заговорит…"
Она ругала себя напропалую. Теперь Феликс (если только это его настоящее имя), будет осторожней. Он понял, что его раскололи, и не станет показываться ей на глаза. Разумеется, он может опять проколоться, но тогда она его не отпустит! Так Лиза рассуждала про себя, спускаясь в метро и поражаясь больше всего тому, что ей не было страшно. Кого-кого, а этого мальчишку она совсем не боялась. Не потому, что была старше его – она видела таких страшных подростков, перед которыми спасует любой мужик. И не потому, что он был такой домашний, такой «маменькин сынок». Больше всего ее обнадеживало ощущение своей власти над ним.
А ведь эта власть реальная – он смущается, пугается, начинает паниковать или улыбается своей нерешительной улыбкой. Может быть, она просто нравится ему, а может быть, он привык слушаться старших, вообще всех. Да, именно такое он производил впечатление – мальчик, которому можно приказывать все, что угодно.
Но только что приказывать? На что он способен?
"Во всяком случае, он не способен меня убить, – решила Лиза. – Не способен скрывать свои чувства.
И бояться его не надо. А надо… Взять за шкирку и тряхнуть хорошенько! Если он просто в меня втюрился и поэтому следит, я просто-напросто разобью ему сердце. Это будет очень полезно в его возрасте. Умнее станет! А если…" Но что «если», она додумывать не стала. Подошел ее поезд, она вошла в раздвинувшиеся двери, уселась на диванчик и закрыла глаза. Время от времени она их открывала, оглядывала вагон и снова погружалась в дремоту. Феликса здесь не было, да она и не рассчитывала его где-нибудь увидеть этим вечером. Сидит, наверное, дома, пьет чай с вареньем и оправдывается перед строгой мамочкой.
До дома она добралась без приключений, наскоро перекусила, вымыла волосы и улеглась в постель. Телефонные звонки, которые тревожили ее все утро, больше не повторялись. Теперь она готова была спорить, что звонил Феликс. «Либо заговорить не решался, либо проверял, дома ли я, – решила она. – Придурок!»
Лиза расчесала влажноватые волосы, повернулась на живот и уснула. Ни телефон, ни страшные сны ее не тревожили.
* * *
Мужчина в коричневом халате был на кухне, когда зазвонил телефон. Звонки были резкие, какие-то безумные, и он сразу сорвал трубку. Понял, кто звонит, еще до того, как услышал ее голос. Она закричала в трубку:
– Привет! Милый!
– Ты с ума сошла… – тихо ответил он, косясь на дверь. Дверь была прикрыта, в соседней комнате работал телевизор, но он слишком хорошо изучил свою жену. Подслушивать она умела прекрасно.
– Почему с ума сошла? – Голосок в трубке стал издевательским, зазвенел на высоких нотах:
– Нас что, слушают? Передай ей горячий привет из Парижа!
– Не болтай чепухи, – оборвал он ее. – Почему ты звонишь сюда? Мы договорились…
– Нипочему, – ответила она. – Мне просто тебя не хватает!
– Я сам позвоню тебе завтра. – Он почти шептал, но связь была прекрасная, она слышала его. И отвечала:
– Не хочу завтра, хочу сейчас! Милый! Я скучаю!
Скажи… – Голосок стал серьезным. – Ты уже там был?
– Нет. Там творятся хорошенькие дела.
– Что случилось? – забеспокоилась она. – Неужели…
– Не говори по телефону, – быстро сказал он. – Я тебе позвоню потом, сколько можно говорить! И откуда у тебя деньги на переговоры?
– Я хорошо получила за одну рекламу, – ответила она грустно. – Так, один паршивый шампунь… Знаешь, французы такие сволочи…
– Неужели? Я кладу трубку.
Такого тона она не выносила. С ней можно было говорить или восхищенно, или просто грубо. Но пренебрежительно – никогда! Она помолчала и визгливо ответила:
– Понятненько! Все понятненько! Вы там спелись с ней, да? С ней?!
– Идиотка, – ответил он. – Клади трубку. Я тебе позвоню.
– Нет, миленький, это я тебе позвоню! И не думай меня обмануть! Я не для того все разузнала, чтобы ты там сварганил дело без меня! Говорить не хочешь? Ее боишься? Я все поняла.