Особенно,... 
91 
Потом закурила, повернулась лицом к окну, к Феликсу спиной, и принялась ждать, когда вода вскипит и когда он заговорит. Вода вскипела первой – Феликс не издал ни звука.
– Ну вот. – Она поставила перед ним полную чашку. – Десять тысяч с тебя.
– Что? – замученно спросил он, поднимая глаза.
– Я говорю, с тебя десять тысяч, здесь частное кафе. Да пей, пей! Горе мое…
Он начал пить, сразу обжегся, и она окончательно разжалобилась:
– Ну что ты как пятилетний! Даже подуть не умеешь! И вообще, что с тобой случилось?
– А по мне видно?
– По тебе не только это видно.
– А что?! – Он почему-то провел руками по куртке, затравленно оглядел себя с ног до головы. – Что-то не в порядке?
– Ты сам не в порядке. Ладно, сперва попей, потом будем говорить.
Она тоже налила себе полную чашку, примостилась за столом напротив гостя и принялась его разглядывать. Что-то в нем изменилось, только что? Все то же лицо, все те же длинные волосы, темные, шелковистые, наверное, очень мягкие на ощупь. Глаза с длинными ресницами, опущенные в чашку глаза.
Цвет лица! Его нежный оттенок исчез, лицо Феликса было пепельно-серым, измученным, под глазами виднелись синеватые тени. Лиза различила даже легкую испарину над верхней губой. И снова он не смотрит ей в глаза.
– Слушай… – осторожно начала она. – Я понимаю, что ты просто так не пришел бы… Что-то случилось, я тебе нужна зачем-то, да? Объясни мне хоть что-нибудь.
– Опять начинается! – Он резко поставил чашку на стол, и она вдруг испугалась его глаз – они были одновременно бешеные и усталые – Ты можешь помолчать, я не могу больше слушать вашего вранья!
– Я… Ничего не поняла! – честно ответила Лиза. – Пока врешь только ты!
– Да уж, конечно! – ядовито фыркнул он. – Все вы, бабы, одинаковые!
– А вот это уже пошлость, сынок, – заметила она. – Во-первых, я не баба. Во-вторых, я не все.
А в-третьих, я от тебя просто обалдеваю. Пришел и устроил мне сцену! Тебя что, девушка бросила?
– Уж такая была девушка. – протянул он, снова берясь за кофе. – Лиза, я тебя прошу! Дай мне сперва сообразить, что говорить, а то я опять что-нибудь не то ляпну! Как человека я тебя прошу!
– Ну давай соображай! – согласилась она. – А то твои оговорки меня просто в дрожь кидают. Например, про то, что ты живешь недалеко от меня… Шпиона из тебя точно не получится.
Феликс промолчал, даже глаз не поднял. По его лицу было видно, как напряженно он думает. «Неужели собирается запудрить мне мозги? – соображала Лиза. – Вообще, поразительный тип! Дай, говорит, сперва решу, что именно тебе врать, а то проврусь ненароком…»
Она раздавила сигарету в пепельнице и насмешливо похлопала Феликса по колену:
– Ну что, Сократ, придумал что-нибудь?
Он качнул головой, Лиза отняла руку, хотела закурить другую сигарету, чтобы скоротать время, и вдруг замерла с вытянутой рукой. На ладони виднелся коричневый, быстро сохнущий мазок. Лизе не надо было объяснять, что это такое. Она перевела дух. Феликс ничего не заметил. «Кровь, – подумала она. – Он весь в крови, кровь совсем свежая. Откуда? Если бы он был женщиной, я бы поняла. Но кровь на мужике – дело совсем другое. Вляпался куда-то? Но в Москве пока кровь по улицам не льется… Порезался? Джинсы целы, и сидит он спокойно… Если бы порезался, сразу попросил бы перевязать его, знаю я таких деточек… Тогда что за анекдот?»
Феликс наконец поднял голову и грустно посмотрел на нее.
– Не знаю даже, что тебе сказать, – начал он. – Все репетировал, а теперь просто не знаю… Ты ведь все равно будешь врать.
– А ты?
– При чем тут я… – вздохнул Феликс. – Это мне все врут. Знаешь… – Он запнулся, прикусил губу, по его лицу быстро пробежала легкая судорога. – Голова что-то… – прошептал он.
– У меня никаких таблеток нет, – пожала плечами Лиза. Испачканную руку она спрятала под стол. – Могу сварить еще кофе.
– Не хочу. Ладно! – Он тряхнул волосами, они рассыпались по плечам.
Лиза не могла не признать, что это красиво. «Странный какой… – подумала она. – Забавный, несчастный и такой потерянный… А знаешь, Лизочка, он вообще-то .очень ничего. Только вот дурак».
– Если я задам тебе один вопрос, ты мне ответишь .честно? – спросил он.
– Ладно. А потом я тебе задам, хорошо?
– Договорились. Скажи, что ты делала утром третьего сентября в Большом Трехсвятительском переулке, дом 10/14, третий этаж, квартира шесть?
91 
