Последние отзывы

  36  

Мерседес сзади буквально наседал на Иллариона. Слева машины шли довольно плотным потоком, и Аркадий не мог в них вклиниться. Он требовал, чтобы Забродов съехал на обочину, уступив ему дорогу.

Аркадий привык к нервной реакции других водителей, когда те тоже бросаются наперегонки, начинают сигналить, грозить кулаком. Этот же странный водитель вообще никак не реагировал, словно бы Аркадий оставался для него пустым местом.

— По-моему, он нас не замечает, — негромко произнесла Лиля. — Может, он глухой?

— Ты еще скажи, что он слепой и ничего не видит! По-моему, он вконец обнаглел. Тачку жалковато, всего неделю на ней езжу. Но сейчас он навсегда отучится нагло вести себя на дороге, — и Аркадий ткнул бампером впереди идущий «лэндровер». Вернее, ему показалось, что он ткнул — Забродов оторвался от задней машины в самое последнее мгновение.

— Что такое? — Аркадию даже захотелось привстать как всаднику на лошади и глянуть на передок машины.

— Не получилось, — засмеялась Лиля, — он лучше тебя водит.

Такого оскорбления Галкин-младший стерпеть не мог. Глаза его налились кровью, лицо стало бледным, на лбу выступил пот.

— На таран идешь? — поинтересовалась девушка, на всякий случай пристегивая ремень.

— Держись, — прошипел Аркаша, — и не вякай под руку.

Лиле сделалось страшно. Машина рванула вперед, ветер засвистел так, что почти перекрыл музыку. Ей показалось, они сейчас врежутся в «лэндровер». Но тот резко ушел вправо — это выглядело так, будто бы невидимая рука переставила его с одной полосы на другую — и Галкин чуть не смял зад впереди идущего «вольво». Какое-то время машины ехали рядом, и Илларион Забродов спокойно смотрел на взбешенного Галкина и на побледневшую девушку, сидевшую рядом с ним.

Наверное, впервые в жизни Лиля не думала о том, как она выглядит. Она в растерянности улыбнулась, словно просила прощения за поведение своего парня. Аркадий зло скалил зубы. Забродов же лишь смотрел, его лицо не выражало никаких эмоций, словно он наблюдал толчею мух, а не бурю гнева и ненависти.

И тут произошло то, что уже случилось в аэропорту — Забродов исчез, мгновенно растворившись в темноте. Лиля даже не поняла, рванул он вперед или отстал, просто была машина, и вот ее уже нет. Девушке даже захотелось перекреститься.

— Где он? — крикнул Галкин-младший, бешено вертя головой.

— Вперед смотри, а то сейчас разобьемся.

— Ты видела?

— Я уже начинаю сомневаться, был ли он вообще.

— Не глупи.

— Вперед, наверное, вырвался.

— Не мог, меня никто не обгонит!

— Забудь о нем, — наконец отошла от испуга Лиля. Ей стал неприятен взбешенный Аркадий, ее раздражала слюна, скопившаяся в уголках его рта.

— Дай сигарету!

Лиля вытащила тонкую дамскую сигарету.

— Раскури!

Галкин тягал ее жадно, кусая и слюня фильтр.

«Вот что мне никогда не нравилось, что раздражало, и будет раздражать тонкая дамская сигарета в мужских пальцах. Что-то в этом ненормальное, как женская шляпка на мужской голове или высокие каблуки на мужских сапогах», подумала девушка.

Илларион же отстал совсем ненамного — на две машины. Вернее, не отстал, он выбрал себе место, пристроившись за темно-синим микроавтобусом, который своими габаритами полностью закрывал «лэндровер» и увидеть его из джипа было невозможно. За все время Забродов даже ни разу не глянул на стрелку спидометра, он чувствовал скорость нутром. Уж что, а водить машину его научили, потом ему оставалось лишь совершенствовать свое умение да учить других.

Правда, его учили ездить не на таких машинах. Первым автомобилем, которым Забродов овладел в совершенстве, был военный «уазик». На нем он накрутил свои первые километры по бетонкам на полигонах, по гравейкам, по бездорожью. После «уазика» было невероятное количество машин самых разных марок. И не нашлось бы, наверное, такой модели, которая для Иллариона Забродова являлась загадкой.

Для Галкина-младшего исчезновение «лэндровера» и странного мужика, который проучил его, подействовало удручающе. Ему захотелось сделать какую-нибудь гадость, выкинуть одну из своих штучек.

— Держишься? — спросил он, не глядя на Лилю.

— В каком смысле?

— Вижу, пристегнулась. Держись крепче, сейчас мы его догоним.

Галкин был уверен, что темно-зеленый «лэндровер» где-то впереди.

— Два красных огонька — это он.

  36