60 
«Вот же, гад, — подумал Яшка Клещ, — меня гнусным пойлом потчевал, а у самого и коньяк имеется!»
— Много водки — бутылок шесть, семь.
— Зачем? — пожал плечами Толик.
— Секрет, — подмигнул Антон.
Толик, словно под гипнозом, двинулся к холодильнику, открыл дверцу. Семь бутылок по ноль семь стояли на полке. Одну за другой он выставил их на пол.
— На стол неси. А ты стаканы поставь, — Антон кивнул Клещу.
Тот уже уловил перемену в настроении визитера, но еще не чувствовал опасности, выставлял с нижней полки журнального столика стаканы, блестевшие чисто вымытым стеклом. И лишь когда поставил последний стакан, увидел, что один из охранников — Пит — уже стоит в дверном проеме, широко расставив ноги, запустив руку под полу куртку.
— Толик, засада! — прошептал Яшка, когда тот сел рядом с ним.
Но это тихое, практически беззвучно промолвленное слово услышал Антон.
— И вы садитесь к столу, — бесцветным голосом произнес Сэм.
В руках у охранников уже появились пистолеты с короткими цилиндрами глушителей на стволах.
— Мужики, вы чего? — в страхе попятились слесари.
— К столу, я сказал! — мягко улыбнувшись, приказал Антон. — Я, по-моему, ничего плохого не предлагаю. Слесари смотрели на Толика. Тот согласно кивал:
— Садитесь, делайте, что говорят.
Он уже был не рад, что связался с Яшкой Клещом.
— Так, мужики, — сказал Антон, — налили по полному стакану водки и выпили.
— А вы? — по-идиотски моргая, поинтересовался Клещ.
Антон сухо хохотнул:
— Я не пью, — и тут же крикнул:
— Налили! Дрожащими руками все четверо принялись откупоривать бутылки. Водка полилась в стаканы. Антон, Сэм и Пит зорко следили за каждым движением подопечных.
— А теперь выпили. И не дай бог вам проливать спиртное!
— Зачем? — выдохнул Клещ.
— Дурак ты, — незлобно произнес Антон и улыбнулся, — отметить договор.
— А — неуверенно произнес Яшка и, только поднеся стакан ко рту, почувствовал, что руки страшно дрожат. Стекло застучало о зубы.
— Пить до конца, не отрываясь!
Давясь водкой, парни пили, с трудом сглатывая спиртное. Выпивка, казавшаяся совсем недавно им вожделенной, теперь пилась, как отрава.
«Странно, — подумал Антон, — как быстро удовольствие для человека превращается в пытку. Например, секс — приятное занятие, но лишь только он принимает форму насилия, тут же превращается в пытку, одну из самых изощренных».
-..закусить, — неуверенно попросил Яшка.
— Сидеть! — остановил его этим коротким словом Антон. — Налили по второму стакану и выпили.
Спиртное еще не успело ударить в голову. До Яшки стало доходить, что ситуация повернулась не в его пользу.
— Я не буду пить, — он поставил стакан. И тут же ствол пистолета в руках Пита повернулся в его сторону.
— По-моему, ты не это хотел сказать?
— Вообще-то, да…
И вновь полилась водка. Сидевшие за столом осилили и по второму стакану.
— А теперь из горла. И если кто-нибудь попробует пролить больше десяти граммов, я буду думать, что меня не уважают, — рассмеялся Антон.
Давясь, булькая, парни допили водку из бутылок. Их взгляды уже сделались совсем осоловевшими.
— Еще! — приказал Антон и заставил на одном дыхании распить оставшиеся две бутылки водки.
Человек устроен так, что если попадает в безвыходное положение, то сознание практически отключается. В самом деле, к чему сопротивляться, если на это нет сил? Поэтому парни за столом пьянели буквально на глазах. Антон смотрел на них с хитрой улыбкой.
Яшка сдавал первым, начиная пьяно сопеть и раскачиваться. Сидевший перед ним на стуле Антон, то расплывался, то двоился. А потом вдруг изображение резко сфокусировалось, и тогда он увидел издевательскую улыбку врага.
— Эй, да я тебя… — пробурчал Яшка, поднимаясь и пытаясь дотянуться до начальника охраны.
Копоть тоже осмелел и привстал, одновременно замахнувшись.
— Сидеть! — Сэм ткнул Яшку пистолетом в грудь. — Еще одно движение и дырка!
— Можешь бить. Насчет синяков не беспокойся, — негромко, почти не шевеля губами, произнес Антон.
Сэм наотмашь ударил Яшку в грудь, и тот, пьяно взмахнув руками, плюхнулся на низкий диван. Засуетился, засучил ногами, но второй раз подняться у него не хватило сил. Голова его свесилась на грудь, он бормотал, тихо ругался.
Копоть крутил головой, словно его одолевала невидимая стая мух.
60 
