— Вашу мать! — закричал Валик. — Да вы сейчас сгорите!
Он уже не прятался. Несколько раз ударил ногой в ворота, затем подбежал к двери и бросился колотить в нее кулаками.
— Толик, Яшка, гараж горит! На его крик никто не откликнулся. Зато в соседнем доме распахнулось окно.
— Чего орешь?
— Пожар!
И, словно в подтверждение слов слесаря, в окне лопнуло стекло, сквозь планки защитной роллеты пробились языки пламени.
— Точно, дым со второго этажа валит, — почему-то очень спокойно сказал сосед.
Валик огляделся, чем бы выломать дверь, но, естественно, ни топора, ни лома на улице не валялось. Он бросился к двери гаража, под которой лежал обломок бордюрного камня.
И тут взорвался газовый баллон, стоявший в гараже. От взрыва распахнулись ворота, Валика бросило на проезжую часть. Падая, он даже толком не успел подставить руки. От соприкосновения с асфальтом хрустнули обе бутылки водки. Валик лежал лицом вниз, а из-под куртки сочилась кровь — стекло порезало ему грудь. Огонь, как водопад, текущий вопреки законам тяготения вверх, лизал балки гаража.
Казавшаяся до этого вымершей улица, внезапно ожила. Мужик, выглянувший первым в окно на крик, уже успел вызвать пожарных и вышел полюбоваться зрелищем в палисадник. Когда раздался взрыв, он даже присел от испуга. Над его домом со свистом пролетело то, что раньше было газовым баллоном.
— Ни хрена себе! — пробормотал он. Но когда увидел распростертого на асфальте Валика и пару секунд спустя — кровь, из зрителя мужик превратился в участника. Он выскочил на улицу, подхватил оглушенного Валика под руки и потащил в свой двор подальше от огня.
— Братан, ты живой, а? Братан! — приговаривал мужик, усадив Валика под забор и оттягивая большим пальцем веко.
Резко пахло водкой, в карманах куртки звенели стеклянные осколки.
— Во, не повезло парню, — бормотал мужик, наконец, поняв, что произошло. — И водку разбил.
Валик медленно открыл глаза и уставился на своего спасителя.
— Братан, ты порезался весь.
— Ни хера, — упрямо ответил Валик и приложил ладонь к груди. Отвел руку и тупо смотрел на собственную кровь.
— Живой? — спросил мужик.
— Живой.
— Посиди, сейчас пожарные приедут. Я тебе «Скорую» вызову.
— На хера? — Валик, расстегнув рубашку, рассматривал порезы. Они были неглубокими, хотя и сильно кровоточили.
— Промыть бы надо.
— Водка промыла.
— Ты посиди, я сейчас.
В этот момент уже слышались сирены пожарных машин, главное действие перемещалось на улицу. Мужик побежал смотреть. Валик набрался сил, встал на колени и наблюдал за происходящим сквозь широкую щель между досками невысокого забора.
Пожарные разворачивали шланги, откинули люк посреди улицы, опускали туда рукава. Валик сел по-турецки, сложив ноги, и, боясь порезать пальцы, выбрасывал из карманов стеклянные осколки.
«Это ж что получается, — думал он, — хана дружкам моим! Сейчас и менты тут будут. Кого первым повинтят — конечно же, бывшего зека! Вот вам!» — Валик скрутил фигу и неуверенно ткнул ее в щель между досками.
Пока до него никому не было дела. Мужик, вытащивший его с улицы, беседовал с пожарными. Толпа любопытных прибывала, то и дело слышалось слово «теракт». Вот оно-то и подхлестнуло Толика.
«Пока обо мне не вспомнили, надо выбираться отсюда. Пошел и пошел… Какого хрена возвращался? Сгорели ребята», — с досадой сплюнул Валик на сочную траву.
Он запахнул куртку, чтобы не бросалась в глаза окровавленная рубаха, и выбрался на улицу. Немного, с пару минут потусовался среди зевак.
— Давно горит? — хрипло спросил он у любителя острых ощущений.
— Только что занялось, но зато как! — восхищенно отвечал ему парень с бутылкой пива в руке.
— Вытащили кого-нибудь?
— Пожарники еще в середину не забрались, но хрен там кто живой останется.
Валику показалось, что пожарники действуют слишком медленно, даже не пытаясь никого спасать.
«Хотя, — подумал он, — ребята наверняка в дыму уже задохнулись».
Сам он не рвался в огонь, не кричал и, несмотря на выпитые бутылки пива, трезво оценивал ситуацию. И тут, впервые после того, как его бросило взрывом на асфальт, вспомнил о машине, стоявшей возле дома, вспомнил о трех странных субъектах. И тут же ему сделалось страшно. Он осмотрелся, Валику померещилось, что среди толпы увидел одного из них — того, кто сидел в кресле, когда двое других стояли.