Последние отзывы

  55  

Хлопнула дверца. Из машины с перекошенным от ужаса лицом вылез Аркадий Геннадьевич Шанкуров. Его рубашка была разорвана на груди, из разбитого носа текла кровь, волосы топорщились.

– Да он пьян! – послышался чей-то голос.

У места происшествия сразу же собралась огромная толпа. Шанкуров затравленно озирался, видя во взглядах ненависть.

– Все нормально! Нормально! – размахивая руками, закричал бизнесмен. – Все будет хорошо! Все, слава Богу, живы…

Он ринулся назад – в свой «мерседес». Несмотря на сильный удар, двери не перекосило и они открывались.

– Сука! Сука! Мерзавец! Он убил детей! – раздался истошный женский вопль.

Но почему-то никто не бросился ни к лежащей поодаль на встречной полосе Свете, ни к телам Анисима Павловича и Олега.

Аркадий Шанкуров сидел в «мерседесе» и исступленно вопил в телефон:

– «Скорая помощь»! Быстрее! Быстрее! Сюда!

Потом до него дошло, что он забыл набрать номер. И тут же в его голове мелькнула и другая мысль: «Надо сматываться!»

Он попытался завести двигатель. Тот фыркал, пару раз отозвался хлопками, но автомобиль не двигался с места. Послышался вой милицейской сирены с одной стороны, и в ту же секунду, визжа тормозами, перед толпой с другой стороны остановился джип, из которого выскочили охранники Шанкурова. Но они опоздали: сквозь толпу уже пробирались гаишники, на погонах одного из них поблескивали звезды майора.

Майор опасался, что толпа может разорвать водителя, поэтому он сразу направился к «мерседесу». Из открытой дверцы прозвучал выстрел. Майор схватился за левую сторону груди. Один из телохранителей бросился к своему хозяину, другой – к раненому гаишнику. Шанкуров выпустил из рук пистолет с коротким стволом, и тот упал к его ногам. Толпа взревела.

– В машину его! – истекая кровью, успел приказать майор.

Охранники, оценив ситуацию, не стали отбивать у гаишников хозяина и проводили его до патрульного «форда». Появились две машины «скорой помощи» и еще две милицейские машины с включенными мигалками. Наконец-то перекресток ожил. Автомобили тронулись, объезжая место аварии. Сержант-регулировщик нервно размахивал полосатым жезлом, направляя движение.

– Что с ними? – размазывая рукавом кровь по лицу, срывающимся голосом спросил Шанкуров.

– Они мертвы, – ответил один из гаишников.

– Суки! – выкрикнул Шанкуров, и в этот момент наручники защелкнулись на его запястьях. Аркадия Геннадьевича затолкали в машину. «Форд» обступила толпа. В адрес банкира неслись злобные выкрики, проклятия. Люди плевали в стекла. Аркадий Геннадьевич закрывал лицо руками, закованными в наручники, и тихо матерился.

– Расступитесь! – кричал лейтенант, сидевший за рулем «форда». – Расступитесь!

Он махал руками, сигналил, но народ не расходился. Шанкуров не на шутку перепугался, ему показалось, что его прикончат прямо здесь, на людном перекрестке. К его счастью, машина реанимации, в которую погрузили раненого майора, двинулась с места. Ей беспрепятственно позволяли проехать, толпа расступилась. Лейтенант, воспользовавшись этим, тронулся за реанимобилем бампер в бампер, не давая людям возможности вклиниться между движущимися машинами. Шанкуров медленно опустил руки и оглянулся, посмотрел в заднее стекло. Следом еще некоторое время бежали люди, но вскоре они отстали. «Форд» влился в общий поток автомобилей, двигавшихся по Остоженке. Охранники Шанкурова быстро сообразили, что к чему. Оставаться здесь было небезопасно в первую очередь для них самих. И прежде чем в толпе успели опомниться, понять, кто это садится в «чероки», как джип, резко развернувшись, унесся прочь.

Прошло еще полчаса, и на перекрестке Остоженки с Савельевским переулком уже ничто не напоминало о случившейся трагедии. Тела двух детей и ветерана увезла машина «Скорой». Покореженный черный «мерседес» отбуксировали грузовиком, развозящим автомобили на штрафную площадку. Через несколько минут исчезли и лужи крови. Двое милиционеров вынесли из своей машины огромные бумажные полотенца, на ощупь напоминавшие школьную промокашку. Одну за другой они накрывали ими лужи крови. Кровь быстро впитывалась в пористую бумагу, под ней оставался чистый сухой асфальт.

В магазинах, расположенных поблизости от перекрестка, еще звучали разговоры о кровавой аварии, а пешеходы, уже ни о чем не подозревая, переходили улицу, и мало кто обращал внимание на три гвоздики, размазанные колесами по асфальту.

  55