83 
Михара качнул головой:
— Оно-то и хорошо, заметет следы. Кстати, позвони менту, а то окоченеет, будет как из холодильника.
— Да, сейчас позвоню, — сказал Чекан, беря трубку телефона.
От волнения он забыл номер, несколько секунд морщил лоб, судорожно пытаясь вспомнить, куда же засунул бумажку, которую ему дал опер, капитан Панкратов. Наконец вспомнил, она была в нагрудном кармане пиджака.
Чекан запустил туда два пальца и вытащил ее вместе с несколькими смятыми сотками долларов, затем набрал номер. Пальцы у Чекана не дрожали, трубку, на что, собственно говоря, Чекан и рассчитывал, сняли тут же, как никак опер ждал звонка.
— Капитана Панкратова.
— Я слушаю!
— Слушай, капитан, это Чекан тебя беспокоит.
— Да.
— Хочешь Рафика Магомедова получить?
— Где он?
— Двадцать седьмой лесничий квартал по шоссе от Балашихи знаешь?
— Нет, не знаю.
— Посмотришь по карте, найдешь. Там большие ели, на одной из них болтается Рафик.
— Болтается? — крикнул капитан Панкратов.
— Вот так, болтается, как груша, без рук, — и Чекан истерично расхохотался, выключая телефон.
Через час в двадцать седьмом квартале уже была милиция. То, что они увидели, испугало даже видавших виды.
— Ну и звери! — сказал молоденький лейтенант, глядя на присыпанный снегом пень, посреди которого лежало две кисти рук со скрюченными пальцами. — За что они его так? — спросил он у капитана Панкратова.
Тот сплюнул, отвернулся. Зрелище действительно было невкусным.
— Общак хотел взять.
— Какой общак? Это когда Резаного порешили? — спросил лейтенантик, сглатывая слюну и пытаясь подавить подступающую к горлу блевотину.
— Какой, какой.., воровской общак.
— Так это тот самый Магомедов?
— Тот, а какой же еще!
— Это тот, который нашего застрелил?
— Тот.
— Ну, сука, так ему и надо! Я бы ему и не то сделал, — выпятив грудь, пробормотал лейтенант с остроносеньким лицом и заморгал голубенькими глазками.
— Сделать бы, может, и сделал, но снимать его тебе самому придется, как-никак твой участок.
К вечеру уже все бандиты в Москве знали, что Рафик Магомедов мертв. Знала и милиция, что бандиты и воры добрались до гнусного азербайджанца раньше, чем ФСБ и МВД, и разобрались с ним по-своему. Такой исход устраивал всех, ведь сложись по-другому и окажись Рафик живым и здоровым в руках милиции, то же самое ему сделали бы и на зоне, а может, еще и в камере предварительного заключения. Вряд ли он дожил бы до суда, у бандитов руки длинные, и человека, нарушившего воровской закон, карают безжалостно при первой же возможности. В общем, милиция могла отчитаться, что бандит уничтожен, а Олег Панкратов мог рассчитывать даже на повышение.
Глава 12
— Что будем делать теперь? — уже сидя в квартире, спросил Чекан.
Михара задумчиво курил.
— Делов у нас с тобой, браток, — он провел ребром ладони по кадыку, — выше крыши. В Якутию тебе надо лететь.
— Ас доктором как?
— С доктором тоже надо разбираться, прощупать его стоит.
— Слушай, Михара, может, прямо сейчас возьмем людей и поедем в Клин, прижмем его как следует, он и расскажет, что знает.
— Что расскажет? А если он ничего не знает? И случись что, к кому ты поедешь пули вытягивать и дырки зашивать?
— Тоже верно, — заметил Чекан, — с доктором надо осторожно.
— В общем, делай вид, что ничего не произошло, что ты ничего не подозреваешь. К нему надо присмотреться, за ним последить. Прощупать его надо, а еще лучше, предложить ему какое-нибудь дело.
— Какое дело? — посмотрел на Михару Чекан.
— Пока не знаю. Если у него деньги, он их постарается отсюда вывезти. И сам смотается.
— Так он уже ездил за границу.
— Куда ездил? — Михара вскинул голову.
— Куда не знаю, вроде отдыхать.
— Сейчас, как я понял, здесь у вас в Москве все ездят, свои же деньги у него есть?
— Да, мы ему платим неплохо…
— Так что ж тут плохого? — Михара поднялся, обогнул вокруг стол, затем подошел к батарее, сел на корточки, прислонясь к ней спиной. — Ой, хорошо, — проговорил он. — Вот поездили по лесу, спина заныла. Лагеря, лагеря, они дают о себе знать. В ботиночках походил, а ноги снег не любят. Первое дело, Чекан, чтобы ноги были в тепле, тогда никакая болезнь не привяжется.
Чекан молчал, слушая старческую, как он считал, болтовню Михары.
— Доктора надо проверить не через наших людей, а через кого-то другого. Наших-то он всех знает, враз учует, что мы его на вшивость проверяем, и ничего не скажет. Надо подсунуть ему какую-нибудь бабу, желательно видную, такую, чтобы он весь разомлел, чтобы слюнки у него потекли. А она пусть потянет из него денежки, и тогда мы увидим, как они из него текут, толстой струйкой или тоненькой. И тогда мы будем знать все его планы, будем знать, чем он дышит, и выведем на чистую воду.
83 
