40 
– Я уже понял? – с трудом выдавил он.
Женщина с любопытством взглянула на него, слегка наклонив голову.
– Разве? Уже?
– Думаю, что да, – медленно кивнул Алан, снова повернувшись к деду. – Почему ты мне ничего не сказал?
Теперь было очевидно, что подругой Бэрри О'Мейла на старости лет стала мать Джулии! Старый О'Мейл подошел и ласково обнял женщину за плечи.
– Флой пыталась на позапрошлой неделе сообщить о нас своей дочери, но у них состоялся малоприятный разговор, – сказал Бэрри. – Видно, нынешняя молодежь возомнила, что только им одним дано любить и испытывать нежность! – с огорчением добавил он.
– Прошу прощения, – послышался сзади знакомый ледяной голос Ламберта Уиндема, который шагнул в коридор мимо пропустившей его пожилой пары. – Где Джулия? Она поднялась к себе? – отрывисто спросил он.
– Да, она наверху, – хмуро подтвердил Алан.
Этот жених явился как всегда некстати!
Ламберт коротко кивнул и надменно пояснил:
– Мы с Джулией уезжаем. Нам понадобится такси, чтобы доехать до аэропорта.
– Я сам отвезу вас, не волнуйтесь, – холодно предложил Алан.
– Не думаю, что так будет лучше, – ответил Ламберт и бросил на Алана насмешливый взгляд. – Но если вы не сочтете за труд заказать нам такси, то буду вам весьма признателен.
И коротко кивнув, он направился наверх, в спальню своей невесты. Алан негодовал! Он получил указание, как будто нанялся обслуживать этого нахала! Ему хотелось подняться вслед за Ламбертом и проучить его.
– Боюсь, что мистеру Уиндему я не понравилась, – грустно заключила Флой. – Видимо, была слишком откровенна, высказывая свое мнение о нем. На мой взгляд, как жених он ей не подходит.
– Не стоит переживать, – успокоил ее Алан и широко улыбнулся. – Мне вы очень нравитесь!
– Вот как! – Флой от неожиданности рассмеялась, и ее смех был так похож на смех Джулии, что Алан ощутил непонятное жжение в груди.
Джулия, что она сейчас чувствует? – с беспокойством подумал он. Черт, ведь к ней только что отправился Ламберт…
– Мне нужно подняться наверх и поговорить с ней, – растерянно сказал Алан. – Пока Уиндем не подлил в эту неразбериху своего яда.
– Боюсь, только зря потратите время, – грустно сказала ему мать Джулии. – За последние несколько месяцев моя самоуверенная красавица-дочь изменилась до неузнаваемости.
– Возможно, в чем-то вы и правы, – ответил Алан и попросил, начав подниматься по винтовой лестнице: – Пожалуйста, не уезжайте, нам еще нужно о многом поговорить.
Оказавшись спустя полминуты в спальне Джулии, он обнаружил там ее в полном одиночестве, хотя в душе надеялся выплеснуть гнев на Уиндема, попадись тот ему.
– Джулия, – спросил он. – Неужели это настолько ужасно, что мой отец и твоя мать стали… друзьями?
Вопрос получился неуклюжим, ведь он понятия не имел о том, как далеко зашли отношения Бэрри и Флой. Хотя, можно было предположить, что далеко, ведь они планировали провести вместе несколько дней в Венеции.
Джулия опять принялась складывать одежду в чемодан.
– Я уже сказала тебе, что не хочу обсуждать эту тему! – резко выкрикнула она.
Алан нахмурился и пожал плечами.
– Между прочим, твоя мать считает, что со времени помолвки с Уиндемом ты сильно изменилась. И, как ты сама понимаешь, не в лучшую сторону.
О'Мейл не видел особого вреда в том, чтобы самому выяснить, чем же все-таки вызваны перемены в характере Джулии, о которых упоминала ее мать.
– Неужели? – недоверчиво покосилась на него Джулия. – Я же говорила тебе, что она недолюбливает Ламберта.
Алан по-прежнему был изумлен тем, что его дед и мать Джулии умудрились каким-то невообразимым образом отыскать друг друга и влюбиться. Вероятность такой встречи была ничтожной, но… Как все-таки тесен этот мир!
Но, как ни странно, осознание того, что любимой женщиной Бэрри стала мать Джулии, уже не вызывало у Алана негативного отношения к мысли старика о женитьбе. В то время как Джулия наверняка чувствовала обратное! Чем это вызвано – неподходящей кандидатурой жениха Флой? Или все-таки тем, что внуком этого жениха был он, Алан О'Мейл?
– Но разве нельзя дать им шанс, Джулия? – мягко, но настойчиво попробовал убедить ее Алан. – В конце концов, они взрослые люди и… – Он осекся, когда вдруг молодая женщина в ярости повернулась к нему.
– Неужели тебе трудно вдолбить себе в голову, что я не в силах сейчас думать об этом! – почти взмолилась она.
40 
