103 
Джумахунов выслал вперед всего трех надежных наблюдателей, он боялся спугнуть Ибн-Норик-хана. У наблюдателей была рация, и он ждал их сигнала. Советской авиации, ведущей до этого разведку, велели больше не мелькать на пути врага, дабы, опять же, не спугнуть. И отряд Джумахунова ждал, радуясь концу перехода, но продолжая страдать от чудовищной жары днем и холода ночью. С холодом боролись только ворохом одежд и плотной, сбившейся в кучу массой во время сна. Костры не разводили, и пищу ели тоже не разогревая.
А на вторую ночь чуткую дрему Джумахунова наконец прервало короткое радиодонесение: передовые разведчики врага вклинились в ловушку. Джумахунов вскочил, смочил сухие губы глотком из фляги и отдал короткое распоряжение. Никто не затрубил в трубы, играя ускоренную побудку, – всех будили так же, как его самого, тормоша за плечо. Война в пустыне – это маневренная война. Нельзя было надеяться, что они смогут бесшумно ликвидировать передовой отряд, – нужно было идти на сближение с главными силами, окружать и брать их в клещи. Здесь оставались отряды заслона – то была скорее дань моде, слишком просто на бесконечной плоскости что-либо обойти.
А над мертвой чернотой невыговариваемого числа песчинок свешивались к самой земле чудовищно яркие холодные звезды и светила полумесяцем луна, обернувшись вниз непривычным для жителя средней полосы ракурсом.
45. Он улетел, но обещал вернуться
Как и следовало ожидать, «Томкеты» не сумели осуществить перехват и даже догнать «пришельца». Хуже того, он ушел в сторону Курильских островов, и через некоторое время слишком рьяное преследование грозило перерасти в скандал международного масштаба. Безысходность ситуации вообще, а в частности положение заговорщиков могло спасти только чудо. Один из вариантов божественного провидения предусматривал исчезновение «МиГа-31» обратно в тартарары. Это влекло за собой неясные последствия в будущем, теоретически даже возможность догадки командных центров Мира-2 о существовании Мира-1. Но ведь перспектива была столь далеко, по сравнению с текущим катастрофическим провалом акции.
Чудо пришло с неожиданной стороны. Поскольку за деятельностью заговорщиков бдительно наблюдали, в критической фазе информация была доведена до президента. Немедля сработала «горячая линия». Русское правительство, точнее та его часть, которая имела представление об аномалиях, была ускоренно предупреждена. Оттуда, по цепочке, информация дошла до нужной эскадрильи российских военно-воздушных сил. Вот именно тем, заброшенным судьбой и плохими курсантскими аттестациями в камчатско-курильские дали, старшим лейтенантам и капитанам и пришлось расхлебывать последствия авантюр американских военных штабов. Согласно докладам, они справились.
Часть Седьмого флота несколько дней обшаривала море, однако каких-либо частей «СР-71» обнаружено не было. Пилота тоже. Вообще-то никто из посвященных в детали особо и не надеялся – учитывая скорость самолета в момент атаки, вряд ли Кир Толкотт сумел воспользоваться катапультой.
Выявленные заговорщики были тихонько сняты с занимаемых постов, но все же из вооруженных сил не уволены, дабы лишний раз не привлекать к армии внимание прессы, она и так в последнее время напоминала потревоженный, но еще не понимающий причины опасности пчелиный улей.
46. Чошкийде[6]
Чернота ночи стала гуще, поскольку луна, устав ждать, укатилась за горизонт. Да и объемные фонари звезд сменились другими, демонстрируя иные созвездия. А гигантские клещи внизу уже почти сомкнулись вокруг спешащего каравана Ибн-Норик-хана. Они двигались по ночам, дабы не так мучиться от жары, а главное, не попасть в объективы русских летающих разведчиков. Теперь они были обречены. Почти. Существовал небольшой шанс, что они смогут вырваться. А еще полковник Джумахунов решил предложить им переговоры. Он не имел возможности напасть на отряд совсем внезапно, а значит, обоих противников ожидала кровавая баня.
Он выслал вперед парламентера. Он чувствовал, как тот боится, и прекрасно понимал его состояние, но, так или иначе, кто-то должен был оказаться жертвой. И молодой сержант помчался вперед.
– Почему вы отпустили его одного? – спросил недовольно Краснодонный. – Он ведь из местных – сбежит.
– А что, думаете, если бы мы послали с ним какого-нибудь хохла, он бы быстрей договорился? – веско процедил Джумахунов. – Из наших русских кто-нибудь знает в совершенстве арабский?
103 
