Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
137 
– Давай их, Андрюха, в лес затащим, а там разберемся, что делать дальше.
Когда троих охранников привязали к деревьям, Комбат обратился к главному:
– Слушай, может, расскажешь, что у вас там делается?
– У нас все делается по законам. Кто вы такие? Кто вам позволил на нас нападать?
– Разрешения у таких, как ты, я не спрашиваю, – оборвал его Борис Рублев, – и вопросы буду задавать я. А ты постарайся ответить, если хочешь остаться в живых.
– Уж лучше говори, шутить мы не будем, – вставил свои пять копеек Андрей Подберезский.
– Это сволочь! Сволочь! – закричал Роман Богуславский.
– Ты жив? – удивление начальника охраны было неподдельным.
– А как же, – воскликнул парень.
– Все равно ты будешь мертвым. Ведь этого захотел Учитель, а значит, ты погибнешь.
– Нет, не погибну, – ответил парень.
– Ладно, хватит разговаривать! Сколько вас там?
– Нас много, нас тысячи. И вы втроем ничего не сможете сделать – ничего!
– А это мы еще посмотрим, – Комбат понял, что эти трое абсолютно бесполезны и ничего не скажут.
Они ему напоминали фанатов-мусульман, тех, с которыми ему доводилось сталкиваться в Афгане, из них слово не вытянешь, им не страшны ни пытки, ни угрозы, даже ради своих детей, ради самого дорогого не поменяют веру.
В общем, их было за что уважать. И эти трое напомнили Комбату прошлое, напомнили фанатов-душманов.
– Ладно, не хотите нам помочь, мы сами постараемся разобраться. Завязывай им, Андрюха, рты и едем туда. Машина у нас есть, так что, думаю, сможем проскочить на территорию. – А ты, – Комбат обратился к Роману, – возьми пистолет. Надеюсь, пользоваться им умеешь? Покарауль их до тех пор, пока мы не вернемся. Постараемся вызволить твоего деда.
– Эй, Комбат, – закричал Гриша, быстро направляясь к деревьям, где были привязаны люди Учителя, – смотри, что у них есть! – он держал в руках трубку спутникового телефона.
– Вот это здорово! О подобной удаче я даже и не мечтал. Попробую связаться с Бахрушиным, только бы он был на месте.
Соображая, на ходу, как включить аппарат, – Комбат имел определенный опыт обращения со спутниковой связью, – он отошел шагов на двенадцать. Убедившись, после ряда манипуляций, что связь установлена, принялся набирать номер, прижимая трубку к уху. Короткие гудки, отчетливые и настойчивые.
Затем они прервались, и в трубке послышался такой знакомый и усталый голос полковника Бахрушина.
– Алло! Алло! – обрадовано закричал Комбат. – Это Рублев говорит, Рублев! Леонид Васильевич, ты меня слышишь?
– Борис Иванович, конечно, слышу! Откуда ты? Где ты сейчас?
Слышимость была прекрасная, Комбату даже показалось, Бахрушин находится где-то рядом, метрах в двадцати от него.
– Да я, Леонид Васильевич, черт знает где!
У меня здесь проблемы.
– Что, опять в какую-нибудь историю вляпался?
– Да, вроде бы, вляпался, Леонид Васильевич, но пока сам не понимаю в какую.
– А что случилось?
– Слушайте внимательно, у меня не очень много времени. Тут мне попала бумага, записка академика Богуславского. Есть такой академик, он занимается биологией или еще чем-то вроде этого.
– Академик Богуславский? – взволнованным голосом воскликнул полковник Бахрушин.
– Да, он. Его внук передал мне записку.
– Где ты находишься сейчас?
– Ой, далеко, Леонид Васильевич, так далеко, что вы до меня не доберетесь.
– Конкретнее, Борис Иванович!
– Километрах в восьмидесяти от Иркутска, в верховьях речки Ула. Здесь какие-то узкоглазые сектанты, они затащили сюда Богуславского и заставляют его делать какой-то штамм.
– Что-что, штамм?
– Да, штамм, биологическое оружие.
– Ох, Комбат, – вздохнул в трубку Бахрушин, – ну, ты и молодец! И как ты умудряешься оказаться именно там, где ты нужен?
– А что такое? – насторожился Рублев.
– Да я этим Богуславским последний месяц занимаюсь. Кстати, он жив?
– Наверное, пока жив. Тут каких-то японцев или корейцев пруд пруди, вертолеты прилетают, оружие привозят. Вообще, здесь не лаборатория, а какая-то военная база. Ни дорог толковых, ничего нет, а у них спутниковые антенны, телефоны, радиостанции, военные электростанции, джипы, военные «уралы», американские и израильские автоматы. В общем, черте что! Так вот, Богуславский просил сообщить, что его заставляют делать бактериологическое оружие.
– Кто заставляет?
– Сектанты какие-то.
137 
