Он разглядывал красавиц, пока не заметил, что на него в свою очередь, подозрительно смотрит жена. Называется, увлекся. Ох, и влетит! Разумеется, он объяснит, зачем разглядывал женские ножки, но поверит ли она? Скажет: врешь! Хорошо еще, что Нора уехала! С ее длинным языком.
И Алексей пожал плечами: а я что? Я ничего. И уставился на бутылку водки. Это понравилось Саше еще меньше.
— Не вздумай опять напиться! — прошипела она.
Черт знает! Ни женщин, ни выпивки! И куда смотреть? На Серегу? Барышев перехватил его взгляд и подмигнул. Мол, не забыл? Я за тобой присматриваю!
Все собрались за столом, налили, и на этот раз обошлось без тостов. Не чокаясь, тихо помянули Пашу. Потом люди разбились на небольшие группки, что называется, по интересам, сидели, жевали, вели неторопливые беседы.
Алексей сидел рядом с женой. По правую руку возвышался Серега Барышев. Чувствовал его мощное надежное плечо и тихонько грустил. Он никак не мог выбрать жертву для очередной душеспасительной беседы, пока жертва не нашлась сама. Как только Саша и Анечка отошли в сторонку, посплетничать, на диван рядом с Леонидовым грузно опустился сам И. П. Калачев. Принявший к этому времени граммов двести водочки, он дохнул Алексею в лицо винными парами и сказал:
— Поговорить бы надо, следователь.
— Я не следователь. Следователь в прокуратуре. Я работник уголовного розыска. В простонародье — опер.
— Ну, это мне без разницы.
— К тому же я здесь, как частное лицо. Почему с милицией сегодня не поговорили? Раз душа просит?
— Остришь? Я уже заметил: ты парень с юмором. Я таких люблю. Потому остри: дозволяю. Серебрякова мне все рассказала. Ты ей пообещал, что убийцу найдешь. Я знаю, ты под жену мою копаешь.
— Илья Петрович, к нам народ уже прислушивается, а у вас еще и голос громкий. Не лучше ли будет нам уединиться? Пойдемте в боковуху. Там хорошо, я уже проверил.
— Хорошо, говоришь? Ну, пойдем. Погоди, я бутылку возьму.
И Калачев прихватил початую бутылку водки, два казенных граненых стакана и пачку сигарет.
«Да, видимо, это и называется "мужской разговор" — вздохнул про себя Леонидов, покосившись на "джентльменский" набор. Желудок у него побаливал. Да и пить сегодня не хотелось. Вчера был явный перебор.
Несмотря на накрытый во второй раз обильный стол, коробки в номере, приспособленном под продуктовый склад, еще оставались. А в них и рыбка, и колбаска, и сырок. Спиртное закончилось раньше. Как это обычно и бывает. Кровати в номере по-прежнему были неубранными, на подоконнике стояла пепельница с окурками и грязная посуда. Запах сигарет отсюда и не выветривался. Алексей по привычке уселся в кресло, Калачев же первым делом потянулся к пепельнице.
Алексей со вздохом оглядел неубранный номер и подумал: «Вот что значит ничейное — ни одна зараза не попытается проявить хотя бы элементарную порядочность и прибраться. На ничейном и гадить проще: никто не будет лаяться, все пользуются, но никто не несет ответственности». Потом он покосился на Калачева, разливающего водку в граненые стаканы, и в голове мелькнула мысль: «В его люксе не чище. Но это уже личные проблемы И. П.».
— На сухую никак нельзя поговорить, гражданин, товарищ, барин? — поинтересовался он на всякий случай.
— Что ты, сыщик, как красная девка: хочешь, но за целку опасаешься? Тебе что, замуж выходить?
— Я бы с удовольствием покраснел, — покачал головой Алексей. — Илья Петрович, вы мне хамите или по жизни такой?
— Ладно, остри, — вздохнул Калачев. — Я же сказал: дозволяю. Я сегодня добрый. И чего ты ломаешься, когда тебе такой человек вместе выпить предлагает? Давай дернем по маленькой, праздники еще никто не отменял. Да и познакомиться поближе не мешало бы, не первый вечер за одним столом. — Калачев глядел ему прямо в глаза, пристально, цепко. Алексею стало не по себе:
— Допустим, что второй. Только вчера вы меня вроде как не замечали?
— Вчера я не знал еще, что моя дура такую штуку выкинет.
— Какую штуку?
Алексей уже понял, что не отвертеться, и поднял стакан. Чокаться с ним Калачев не стал. Поднял свой стакан и сказал:
— Ну, помянем Пашу.
И одним махом опрокинул водку в рот. Алексей последовал его примеру. Закуски не было. То есть, она была, но в вакуумной упаковке. Вакуум ему не мешал, поскольку сам по себе был ничто, но вот упаковка… Алексей поискал глазами нож, но не нашел. Пришлось закусить вакуумом.