Последние отзывы

  112  

«И что теперь делать? Если эти двое ждали Савину, значит, были уверены, что рано или поздно она здесь появится. Рано или поздно – понятие растяжимое. Но другого варианта нет. Ждали они, значит, и мне ничего другого не остается, кроме как ждать».

Глеб посмотрел на сотовый телефон.

«В любой момент он может зазвонить. И что тогда делать? Отвечать или нет? Допустим, я сымитирую, что телефон неисправен, будто звонивший соединился с другим номером, или просто аппарат барахлит. Но это может проскочить один или два раза, долго не протянешь. Да и с трупами надо что-то делать. Сообщать Потапчуку пока не стоит, это я всегда успею».

По отсутствию документов Глеб понял, что мужчины, поджидавшие Эмму Савину, не из милиции и не из ФСБ, хотя, возможно, раньше нам и служили. Парни крепкие, обученные, умеющие за себя постоять.

«Если бы нарвались не на меня, исход борьбы был бы в их пользу. Но им не повезло, зато повезло мне, – Глеб грустно улыбнулся. – Хотя какое уж тут везение – два трупа? И не известно, появится ли здесь Савина и где она сейчас. Но эта квартира – единственная зацепка».

По сему видно, что хозяйка была тут совсем недавно, живет в квартире постоянно. Документы, вещи, невымытая посуда, оставленная, скорее всего, с утра. По остаткам еды Глеб определил, это был завтрак. Да и дорогие украшения на месте. Такие украшения, уезжая, как правило, берут с собой.

Внутренняя дверь оставалась открытой, Глеб сидел в кресле, на полу лежали два трупа. Свет был погашен. Сиверов дремал, чутко прислушиваясь к тому, что происходит в доме. Он слышал, как в квартире этажом выше ходит мужчина. То, что это мужчина, Глеб сначала предположил, а затем и убедился, когда услышал надсадный кашель. Так кашляют по утрам заядлые курильщики, у которых хронический бронхит – обычное явление.

Зашумел лифт.

«Кто-то поднимается, но входная дверь не хлопала».

Глеб напрягся, прислушиваясь к шуму двигателя. Лифт остановился на том же этаже, где располагалась квартира Савиной, негромко загремела дверь. Человек на площадке мешкал.

«Один, или их несколько?»

Сиверов бросился к двери и припал к глазку, благо в квартире было темно. На площадке – Глеб мгновенно узнал ее – стояла Эмма Савина. Она была чем-то напугана, причем очень сильно. Скорее всего, этот страх был вызван чем-то произошедшим раньше, глаза женщины покраснели от слез.

Она держала в руке ключ, словно раздумывая, открыть дверь самой или позвонить. Затем ее рука медленно потянулась к замочной скважине.

Сиверов отступил в сторону. Дверь открылась, и Эмма осторожно зашла. Глеб шагнул на свет и абсолютно спокойно произнес:

– Заходи, я пришел защитить тебя. И закрой дверь.

Савина вздрогнула, но послушно исполнила то, о чем просил незнакомый мужчина.

– Кто вы? – сразу вырвалось у нее, когда захлопнулась дверь.

– Сейчас я не могу сказать, – голос Сиверова звучал успокаивающе.

– Вы от.., вы с ними?

– С кем? – переспросил Сиверов.

– Не знаю, но я видела, они…

– Вот, кого видела, тот и должен тебе ответить.

Ты знаешь, у кого спросить.

– Но мне же Григорий Германович велел… А почему вы свет не зажигаете? – Эмма схватила Сиверова за куртку и начала трясти.

– Тише, не шуми, – Глеб приложил палец к губам женщины, и она тут же затихла.

Сиверов мало напоминал тех амбалов, которых Эмме приходилось видеть в окружении Бутакова, поэтому она никак не могла понять, что происходит. Эмма попыталась заглянуть в комнату, но, во-первых, там было темно, а во-вторых, Сиверов прикрыл дверь, оставив лишь узкую щелку.

– Что случилось? Кто вы?

– А кто такой Григорий Германович? – вопросом на вопрос ответил Сиверов.

– Как?! – воскликнула Эмма и тут же осеклась, с подозрением глядя на Сиверова, пальцы ее разжались, руки безвольно опустились.

– Проходи. Только не кричи, – Глеб решил нанести психологический удар.

Он пропустил Эмму в комнату и резко включил свет. Савина хоть и обещала молчаливым кивком, что не будет кричать, тут же вскрикнула, увидев два трупа в своей квартире. И если бы Глеб не поддержал ее за локоть, она бы непременно упала. Сиверов усадил ее в кресло.

Зубы Эммы выбивали частую дробь. Испуганная женщина при всем желании не могла сказать ни слова и лишь с мольбой смотрела на Сиверова, не в силах понять, что произошло.

– Ты их знаешь?

Эмма, собравшись с силами, кивнула.

– Ты не хотела приходить сюда? Боялась с ними встретиться?

  112