38 
Сергей, сквозь сон ощущая теплые прикосновения женских губ, приоткрыл глаза. Ему показалось, что он все еще спит, однако горячее тепло ее молодого тела окончательно вывело его из дремоты.
Мягко отстранившись от лежащей рядом Вики, он, приподнимаясь на локте, спросил:
— Что ты здесь делаешь?
В ответ она лишь улыбнулась.
— Я бы не хотел, чтобы наши отношения начинались с банального траха, несмотря на исключительную категоричность сказанного, его голос звучал не так уверенно, как хотелось бы, — ты подумала, как я завтра буду смотреть тебе в глаза, если воспользуюсь сейчас твоей минутной слабостью…
Девушка, не давая ему договорить, накрыла своей ладонью его рот. А затем, медленно приблизившись к его лицу, нашла своими влажными губами его губы. И они слились в долгом поцелуе. Почувствовав легкое головокружение, Сергей стал, не торопясь, переворачивать ее на спину…
В окно квартиры начал пробиваться первый утренний свет. Никитин, глубоко затягиваясь сигаретой, отрешенно смотрел в потолок. Рядом с ним раздавалось негромкое ровное дыхание девушки.
— Вика, ты спишь? — спросил он.
— Нет, — отозвалась девушка.
— А что делаешь?
— Мечтаю, — ответила она.
— О чем?
— Я мечтаю о том, чтобы эта ночь никогда не кончалась, — призналась она.
— Можно нескромный вопрос? Но если не хочешь, не отвечай. В общем-то ответ для меня значения не имеет. — Он говорил робко, стеснялся и, казалось, чувствовал себя последним идиотом.
— Конечно, можно, — сказала Виктория, — тебе все можно.
— У тебя что, до сих пор действительно не было мужчин?
— Конечно.
— А кстати, сколько тебе лет? — задал Сергей запоздалый вопрос.
— Раньше надо было интересоваться, — она засмеялась, но все-таки сказала:
— Через месяц будет девятнадцать.
— И все эти годы ты никого не любила?
— Нет, я, конечно, встречалась с парнями, даже целовалась в подъезде несколько раз, — она виновато улыбнулась, — но когда ты познакомишься с моей мамой, то все поймешь. Она с детства вбивала мне в голову, что все мужчины сволочи, в том числе и отец, и нужно им только одно, после чего они даже не смотрят в твою сторону.
Никитин рассмеялся:
— А знаешь, в чем-то твоя мама права. По крайней мере, если это касается Павла Андреевича — здесь выстрел прямо в десятку.
— Сережа, — Вика обиделась, — я тебя прошу никогда не отзываться плохо о моих родителях при мне. Я не знаю, какие у тебя с ним дела, но как бы то ни было, он мой отец.
— Ладно, не сердись, — примирительно сказал Сергей, — больше не буду. Но ему я все выскажу.
Он затушил в пепельнице тлевший окурок, а затем продолжил:
— Между прочим, он пытался засадить меня в тюрьму, а я дал ему слово, что если он заявит на меня в милицию, убью его. С этой целью я за ним и следил, пока не заметил черных, — после этих слов лицо Сергея стало жестким, в глазах появилась ненависть.
— Могу я тебя о чем-то попросить? — перебила его рассказ Виктория.
Сергей молча кивнул в ответ.
— Не знаю, как сложатся наши отношения и захочешь ли ты завтра снова меня увидеть, — голос Вики был серьезным, как никогда раньше, — но прошу тебя, ради меня, ради этой волшебной ночи, не убивай отца.
Сергей горько ухмыльнулся:
— Это будет первый раз в моей жизни, когда я не сдержу своего слова.
Девушка с благодарностью поцеловала его.
Подумав секунду, Сергей неожиданно сказал:
— Выходи за меня замуж.
Фраза прозвучала совершенно нелогично, нелепо: ведь они еще не были знакомы и дня! Но ни Сергей, ни Вика не думали об этом…
— Давай спать, завтра предстоит тяжелый день, — ушла от ответа Вика.
— Я мог предположить, что когда впервые в своей жизни сделаю девушке предложение, то получу отказ, — грустно промолвил Сергей, — но неопределенности не ожидал. Скажи хоть что-нибудь.
Вика смешно сморщив лицо и, уткнувшись в его широкую грудь, тихо прошептала:
— Согласна.
В криминальных кругах на Украине, за развитием ситуации в которых столь пристально следил Мирзоев из Берлина, большим авторитетом пользовался еще один человек — правда, в отличие от Лысого, он жил гораздо южнее Киева, в Ялте.
Михаил Яковлевич Гросич, более известный под кличкой Тягун, проводил большую часть года на Южном Берегу Крыма в недавно построенной даче, окруженной с трех сторон виноградником. Лишь на зиму уезжал с семьей в свою симферопольскую квартиру. Здесь же круглосуточно находились три человека, выполнявшие роль его личной охраны, которые занимали помещение летней кухни. По обнесенному глухим забором двору бегали два здоровенных ротвейлера.
38 
