40 
— Ладно, не бери в голову. Давай сделаем так, — предложил Сергей, сначала зайдешь ты, сообщишь старикам о нашем решении, а после позовешь меня.
— Идет, — согласилась Вика, — только обещай, что не сбежишь.
— Бля буду, зуб даю, слово пацана, — Сергей продемонстрировал характерный жест, щелкнув большим пальцем правой руки по переднему зубу, а затем быстро проведя им же по горлу.
Вика рассмеялась и, открыв замок своим ключом, вошла в квартиру.
Навстречу ей из комнаты выскочил Луценко с женой и, крепко обняв дочь, запричитал:
— Наконец-то. Мы уж испереживались все, мать обзвонила всех твоих подруг, где ты была?
Освободившись от теплых родительских объятий, Вика сказала:
— Успокойтесь, дорогие мои, и присядьте. Я сейчас сообщу вам потрясную новость.
— Ой, что-то не нравится мне такое начало, — усаживаясь в кресло, с опаской сказала мать.
— Дело в том, что я выхожу замуж, — одним духом выпалила дочь.
Если бы в это время разверзлись небеса и произошло второе пришествие Иисуса Христа, то супруги Луценко удивились бы этому меньше, чем только что услышанной новости.
Собравшись с силами и недоуменно поглядывая на жену, Павел Андреевич спросил дочь:
— И давно ты пришла к этому решению?
— Сегодня ночью, — нисколько не смущаясь, ответила Виктория.
— Что?
На этот раз Вика не решилась повторить свои слова.
— И долго думала? — спросила мать.
— А разве для этого надо думать? Я увидела человека и полюбила его…
— Хм, и кто же наш будущий зять? — в один голос спросили родители.
— Сейчас покажу, — Вика распахнула дверь и бросила на лестничную клетку:
— Сережа, заходи!
Никитин, широко улыбаясь, вошел в квартиру.
На несчастного отца семейства было больно смотреть. Потеряв дар речи, он опустился на ватных ногах в мягкое кресло.
Никитин вежливо поздоровался:
— Добрый день. С вами, Павел Андреевич, я имел честь познакомиться, а вам, — он поклонился матери Вики, — представлюсь: Никитин Сергей Федорович.
— Очень приятно, Вера Львовна, — произнесла будущая теща, подавая вошедшему руку.
— Что это значит? — Луценко успел прийти в себя, и голос его не предвещал ничего хорошего. — Когда ты успел охмурить мою дочь?
— Ой, папочка, это долгая история, — вмешалась в разговор Вика, — но если хотите, то Сережа вам вкратце расскажет. Правда ведь, милый? — спросила она.
Никитин, опуская пикантные подробности, поведал им о событиях минувшей ночи, закончив свой рассказ следующими словами:
— Вот так, дорогие родители. По правде сказать, я и сам такого не ожидал. Естественно, что моей ненавистью к вам, — он многозначительно посмотрел на Луценко, — пришлось пожертвовать.
— Я даже не знаю, что сказать, — Павел Андреевич был ошеломлен, надеюсь, что ты, дочка, все взвесила. Единственное, о чем хочу предупредить тебя — твой будущий муж с богатым криминальным прошлым и…
— Папа, Сережа мне все рассказал, — прервала она отца, — и я действительно обо всем подумала.
Все замолчали, не зная, как быть дальше, супруги Луценко нервно переглядывались.
Первым заговорил Сергей:
— Кстати, Павел Андреевич, что вы думаете по поводу вчерашних визитеров?
— Честно говоря, у меня было две версии, — предположил хозяин квартиры, — первое, что пришло на ум — обычное бытовое ограбление, а второе я относил на твой счет. Единственное, что мне было непонятно, кто же их убил. Но после твоего рассказа все встало на свои места.
— Хорошо, если так, — с сомнением произнес Сергей, — но, насколько я понимаю, вы не знаете, кто хотел вашей смерти, кроме меня, конечно.
— Но я думал, что все уже позади, — растерялся Павел Андреевич.
— К сожалению, нет, — Никитин не стал распространяться о том, что поведал ему перед смертью кавказец, — поэтому, я считаю, что вам всем надо уехать.
— Но куда? — спросила Вика.
— Пока я вас отправлю в Москву, поживете в моей квартире, — предложил Сергей, — а там видно будет.
* * *
На следующий день, предварительно созвонившись с Олегом Злобиным и попросив его встретить гостей, Никитин провожал семью Луценко в аэропорту Борисполь. Перед тем как отправиться на посадку, Павел Андреевич подошел к Сергею и, пожимая ему руку, сказал:
— Прости меня за все. Я перед тобой виноват. А деньги я верну, может быть, не все сразу, но большую часть.
40 
