120 
– Пойдем, пойдем, – махнула она своему помощнику, и они, утопая в глубоком снегу, двинулись к обрывистому берегу замерзшей реки.
Марина увидела сбоку тропинку, узкую, день или два назад протоптанную в снегу, и пошла туда. Михаил последовал за ней, держа под мышкой коричневую коробку. По этой тропинке к реке спускались рыбаки, кое-где были видны места рыбацких стоянок, на льду проглядывали старые, замерзшие лунки. Марина огляделась. Место было подходящим.
– Ну что ж, Михаил, давай сюда наш багаж.
– Держи.
Марина поставила коробку на снег, присела на корточки, развязала веревку и стала вынимать части разобранной винтовки. Марина собрала оружие в считанные минуты – она смогла бы это сделать даже с закрытыми глазами. Проверила, нет ли в патроннике патрона.
– Так, хорошо. А теперь возьми коробку и отойди метров на сто.
– Как, по льду?
– Ну да, по льду. Не бойся, он толстый и тебя выдержит.
Михаил пожал плечами. Пререкаться о чем бы то ни было, видя оружие в руках спутницы, он не посмел и, проваливаясь глубоко в снег, стал пробираться к речке.
Марина зарядила винтовку, передернула затвор, досылая патрон в патронник.
– Ну, иди же, иди!
Она припала щекой к прикладу, ощутив тяжесть оружия и холод металла. Затем посмотрела в окуляр прицела. Михаил, который был шагах в ста от нее, мгновенно приблизился. Она даже видела пряжку на ремне его куртки и могла при желании прочесть надпись на коробке: «SONY».
Она махнула рукой, указывая, чтобы Михаил отошел в сторону.
«Так, теперь глушитель…»
Она навернула на ствол длинный глушитель. Марина любила работать с такими. Этот глушитель гасил не только звук, но и пламя. Все тщательно проверив, она поставила ноги на ширину плеч и изготовилась для выстрела.
Она выстрелила трижды. Звук действительно был не громкий, но достаточно звонкий – будто лопнул воздушный шарик. Марина догадалась, это все из-за зимнего морозного воздуха: ведь в нем звук разлетается во все стороны резко, как осколки сорвавшейся с карниза на асфальт сосульки.
Марина вновь махнула рукой Михаилу, подобрала гильзы со снега и сунула их в карман куртки. Через полторы минуты Михаил вернулся. Марина с удовлетворением посмотрела на три аккуратных отверстия в середине буквы "О", ощупала их указательным пальцем.
– Ну, что скажешь? – спросил Михаил.
– Ты о чем?
– О винтовке, конечно.
– Нормальная винтовка.
Марина быстро ее разобрала, завернула в голубую фланель, сложила в коробку.
– Где ты научилась так стрелять?
– Было время… Я этим делом усиленно занималась.
– Ясно… – вдаваться в подробности Михаил не стал. – Ну а теперь куда?
– А теперь поехали к тебе.
– Ко мне? – чуть удивленно переспросил Михаил.
– Ты же вчера хотел, чтобы я осталась?
– Хотел!
– Вот и поехали. Продолжим наши вчерашние занятия.
Михаил подхватил коробку и отправился к машине.
Марина брела сзади. Настроение у нее было хуже некуда. Ее уже не радовал ни белый искрящийся снег, ни огромные ели, ни морозная свежесть воздуха. Ее вообще ничего не радовало.
И мужчина это почувствовал.
– Что-то случилось? Ты себя неважно чувствуешь? – спросил он, когда они выезжали с проселка на трассу.
– Да нет, чувствую я себя как раз хорошо.
– Тогда что такое? Может, я тебя чем-нибудь обидел?
– Да нет, что ты, Миша.
Марина прикоснулась ладонью к его гладко выбритой щеке, а он, повернув голову, поцеловал Маринины пальцы.
От этого Марине стало еще хуже, но она нашла в себе силы собраться и улыбнуться в ответ. Улыбка получилась вполне искренней и открытой.
– Миш, а ты не боишься, что нас могут остановить и обыскать машину?
– Нет. Кому это придет в голову? Мы что, кавказцы или какие-то бандиты? Мы нормальные люди, возвращаемся из-за города, может, с дачи, едем чинно-благородно, без нарушений… В общем, кому мы нужны?
– Ну, смотри.
Все произошло так, как говорил Михаил. Они проехали четыре или пять постов ГАИ, не нарушая правил дорожного движения, не превышая скорость, и их ни разу не остановили.
Уже в городе Марина сказала:
– Высадишь меня за квартал, а сам поедешь к дому и во дворе поставишь машину. Я приду к тебе через полчаса.
– О'кей, – Михаил внял совету не задавать много вопросов и не стал интересоваться, к чему такие сложности.
Да и не до того ему было: он весь находился в предвкушении, как сейчас займется любовью с этой красивой, страстной, удивительной женщиной.
120 
