26 
Черт побери, подумал я через пару секунд. Из какой задницы росли руки у строителей этого галеона? Взрыв всего полутора килограмм аммонала в щепки разнес ему весь нос примерно до третьего шпангоута! И теперь там была здоровенная дыра, в которую могучим потоком хлынула вода. Причем инерция корабля здорово усилила этот процесс. И вдобавок от резкого торможения фок-мачта завалилась вперед и вправо.
Через несколько секунд вся носовая оконечность галеона скрылась под водой, затем на поверхности осталась только корма, где суетилось человек тридцать. Но «Карл Второй» недолго изображал из себя поплавок. Где-то через пару минут на месте взрыва остались только две шлюпки, причем одна была даже не перевернута, обломки рангоута и какие-то доски. И довольно много людей, цепляющихся за весь этот плавучий мусор.
Водоворот от ушедшего на дно галеона получился не очень сильный, он даже не перевернул шлюпку.
Я обернулся к настоятелю. Похоже, святой отец только сейчас проморгался после вспышки и начал хоть что-то видеть. То есть обнаружил отсутствие галеона.
– Что вы сделали? – возопил он.
– Утопил ваше корыто, – вежливо объяснил я и так очевидную вещь.
– Но там же был его преподобие каноник!
– Неужели? Никогда бы не подумал, что лица духовного звания могут быть столь неосторожными.
Я взял бинокль и присмотрелся к месту крушения.
– Скажите, дон Хосе одет в такую же одежду, как вы, только с золотым шитьем по воротнику?
– Да! Вы что, его видите?
– Вижу, – подтвердил я и крикнул:
– Вака!
Пожалуй, тут лучше сделать небольшое отступление. Итак, придумайте какой-нибудь хвалебный эпитет и опробуйте его со словом «молодой» или «юный». Получилось? А теперь вместо «молодого» подставьте «старый». Как-то оно стало немножко не очень, да? А вот сочетание типа «старая сволочь» звучит так, словно эти понятия были изначально придуманы для употребления вместе. То есть данные филологические тонкости подчеркивают, что с возрастом человек, как правило, становится только хуже. Особенно с таким возрастом, как у меня.
Поэтому я показал нашему лучшему стрелку Ваке цепляющегося за небольшое бревно каноника.
Ибо этот хмырь уже продемонстрировал, как он к нам относится. И глупо надеяться, что после купания это отношение изменится в лучшую сторону, да и рожа у него какая-то уж больно противная. А в случае его трагической гибели договариваться придется уже с доном Себастьяном, что импонировало мне куда больше.
Так что Вака вскинул карабин «Тигр» с оптикой. Грохнул выстрел, и у Испании стало одним каноником меньше.
– Вы убили его! – завопил поп, но ограничился только этим, то есть не стал ни на кого бросаться. Это хорошо, подумал я, человек демонстрирует нам наличие мозгов. И обратился к нему:
– Не подскажете, где в этом чудесном городке дом только что безвременно усопшего раба божьего дона Хосе?
– А… а… а зачем вам?
– Он же посмел посягнуть мало того что на герцога, но еще и на особу, приближенную к императору! По нашим законам сам посягнувший подлежит казни, это уже сделано. Кроме того, нужно разрушить его дом и отправить на каторгу родственников. И чего, спрашивается, вы смотрите на меня с таким удивлением – у вас что, другие порядки?
– Ваша светлость, у дона Хосе не было родственников на Филиппинах!
Ага, подумал я, меня уже титулуют как положено. Вот что значит всего два выстрела в нужное время и по соответствующим целям. Однако останавливаться на полпути – последнее дело, поэтому пришлось уточнить:
– Но дом-то есть? Вот и показывайте его мне, пока я не принял более радикальные меры. В конце концов, если разнести весь городок, то дом каноника наверняка тоже окажется разрушенным.
Настоятель внял моим доводам, и вскоре я уже рассматривал в дальномер особняк, вплотную примыкающий к единственной церкви городка – скорее всего, тому самому храму святого Франциска. Так, до цели тысяча шестьсот тридцать метров.
Тут у меня за спиной раздался выстрел, но уже не из «Тигра», а из барабанного ружья. Обернулся – это Вака сменил оружие и теперь пальнул во что-то на воде.
– Некоторые поплыли к «Победе», – пояснил наш старший артиллерист, – и я их отпугнул.
Действительно, к нашему кораблю больше не плыл никто. Наоборот, бултыхающиеся ближе к нему изо всех сил старались увеличить дистанцию.
– Неужели пуля барабанки дает столь заметный всплеск на воде? – удивился я.
26 
