85 
Мужчина догнал Забродова с Мещеряковым и голосом, абсолютно не вяжущимся с его грозным видом, почти девичьим или детским, поинтересовался:
– Господа, у вас зажигалки не будет? У меня бензин кончился, – на его огромной ладони поблескивала золоченым корпусом зажигалка «Zippo». Казалось, сожми он пальцы, и зажигалка сомнется, как пачка сигарет.
– Пожалуйста, – Забродов дал мужчине прикурить.
– Большое спасибо. Погода ни к черту.
– Согласен.
Мещеряков двинулся вперед. А Забродов, сделав два шага, настигнул своего приятеля и схватил его руками за горло, схватил не сильно. Но Мещеряков чуть не проглотил сигарету и только после этого попытался провести прием, которому Забродов же его и научил.
Илларион в ответ лишь расхохотался, ловко уклонившись от удара ногой.
– Ну, Мещеряков, вот видишь, голыми руками тебя не возьмешь, приемчики, сволочь, знаешь.
Тот тряхнул головой.
– Ты, Илларион, сумасшедший. Может, это ты ходишь по городу и всех душишь? Начитался какой-то ерунды в своих старинных книгах и вообразил себя сверхчеловеком.
– Да, так оно и есть.
– Здоровый мужик, – глядя вслед удаляющемуся великану, пробормотал Мещеряков.
– Не очень. Я бы его задушил.
– Ты, Илларион, и медведя задушить можешь, если, конечно, пальцы на шее сойдутся.
– А я найду медведя. Мещеряков, с тонкой шеей.
– С лебединой? – засмеялся Мещеряков, а затем посмотрел на часы. – Мне с тобой, Илларион, разговоры разговаривать время нет.
– Какого черта ты со мной поехал к Сорокину?
Небось, начальство приказало проследить, чтобы я не сболтнул чего лишнего, мундир гээрушника не запятнал?
– В общем-то, да, – смутился Мещеряков, не умевший врать своему приятелю. – Это тебе хорошо, Илларион, у тебя времени свободного с утра до вечера. А у меня служба, бумажки надо просмотреть, подписи поставить, планы составлять.
– Да знаю я. Мещеряков, чем ты там занимаешься. От тебя пользы никакой. Кстати, вон моя машина, хочешь, подвезу тебя домой?
– Не хочу.
– Ты не через Беговую поедешь?
– Через Беговую. Ты же сам прекрасно знаешь.
– Тогда и подбросишь меня туда.
– Куда туда? – спросил Мещеряков.
– Пойду книги посмотрю, может, что новое поднесли.
– Господи, Илларион, когда ты с книгами покончишь? Когда ты ерундой заниматься бросишь? Здоровый мужик, а портишь глаза, книги читаешь.
– Кому что, Мещеряков. Ты же знаешь, сколько книг ни читай, а императором не станешь.
– Я им и не собираюсь становиться. А насчет порчи глаз, так это то же самое, что сказать: ходишь – ноги портишь. Садись в инвалидную коляску и катайся по городу. Мозоли никогда не натрешь, да и подошвы будут целые.
– Вон твоя инвалидная коляска стоит с антеннами спецсвязи. Крутая, новую рацию, небось, поставили?
Мещеряков чувствовал себя неудобно из-за того, что он ездит на служебной машине, а Забродов, который ничуть не хуже, ходит пешком или ездит на своем старом «лэндровере». А вот Забродов чувствовал себя уютно в каждой ситуации, он был лишен комплексов, присущих многим людям. Его не прельщали ни звезды на погонах, ни должности, ни орденские планки. Ему было достаточно того, что он является самим собой и живет так, как ему нравится, по своим законам, исполняя приказы, которые сам себе отдает.
Машина рванулась с места, да так резво, что пригнулись антенны.
Мещерякову хотелось хоть чем-то досадить невозмутимому Иллариону;
– Кстати, Марина приехала загорелая, счастливая.
– Ну и что?
– Тебя не интересует, почему она счастливая?
– Потому что предчувствует скорую встречу со мной, – преспокойно ответил Забродов.
– Вы договорились, что ли? – выходя из себя, сказал Мещеряков.
– Нет, не договаривались.
– Кстати, она интересовалась, как прошел твой день рождения. Наверное, какой-нибудь подарок приготовила.
– Не знаю.
– Посмотришь, когда увидишь ее.
– Думаю, ты, как последний мерзавец, сказал ей, что я там был с другой женщиной?
– – Я сказал ей, что все было как всегда. Но твоя Наталья – лишь жалкая ее копия.
Забродов в ответ лишь улыбнулся, понимая, что Мещеряков его подкалывает. На Беговой он вышел, на прощание махнул рукой уносящемуся по улице автомобилю.
* * *
После дня рождения Иллариона Забродова на окраине Завидовского заповедника Наталья Болотова чувствовала себя странно. Что-то изменилось в ее жизни, в нее вошло новое, причем то, с чем она раньше не сталкивалась. Наталья задавала себе один и тог же вопрос: что за человек Илларион Забродов?
85 
