56 
Ему почти удалось уйти. Почти.
Все вернулось, но стало новым, совершенно иным.
Эрик снова сидел за столиком, а с другой стороны склонился Дон Фестенбург со словами:
– Счастливчик! Сейчас поймете, почему; смотрите на календарь, – он извлек какую-то медную бляху. – Вы перепрыгнули на год вперед – сегодня семнадцатое июня две тысячи пятьдесят шестого года. Вы один из немногих, на кого наркотик так действует. Большинство скитаются в прошлом либо застревают в многочисленных альтернативных вселенных, которые плодят вокруг себя, разыгрывая местных божков, пока не дойдут до полного нервного истощения.
Эрик подумал, что бы ответить; в голову не приходило ничего дельного.
– Подождите говорить, – поспешил Дон Фестенбург, заметив его потуги. – Я могу рассказать. У вас всего несколько минут, так что поторопимся. Год назад, когда вы приняли JJ-180 в кафетерии, я подоспел вовремя; ваша жена билась в истерике, потому что вы исчезли. Ее взяли под опеку «Сикрет Сервис»; она призналась в наркотической зависимости и поведала обо всем, что с ней и с вами произошло.
Эрик кивнул в ответ, и пространство перед ним поплыло, как неустойчивая реальность. Комната качалась, как палуба корабля.
– Вам лучше? Нынче ваша Кэтрин лечится, впрочем, вопрос не о ней, не так ли?
– А как же...
– Да, ваша проблема. Ведь вы теперь тоже зависимы. Тогда, год назад, противоядия не существовало, однако сейчас, могу порадовать, имеется. Изобретено пару месяцев назад, я как раз собирался вам его продемонстрировать. К этому дню уже многое известно о действии JJ-180, так что, как видите, я смог даже рассчитать время и место вашего появления в будущем.
Дон Фестенбург залез в карман мятой камуфляжной куртки, похожей на балахон, и вытащил небольшую стеклянную бутылочку.
– Это антидот, производимый в одном из филиалов ТИФФа. Нравится? Неплохо? Достаточно двадцати миллиграммов, и вы избавитесь от зависимости раз и навсегда, даже по возвращении в свое настоящее.
Фестенбург улыбнулся – нездоровое желтовато землистое лицо сморщилось в неестественную гримасу.
– Как идет война? – спросил Эрик.
– Ну вот, – неодобрительно сказал Дон Фестенбург – Вам-то что? Во имя всего святого, Арома, поймите, ваша жизнь зависит от этой бутылочки. Вы еще не представляете, к чему приводит JJ-180!
– Молинари жив?
Дон Фестенбург покачал головой.
– Надо же: у него осталась минута, а он интересуется состоянием здоровья Молинари! Слушайте внимательно.
Он нагнулся к Эрику, с разгоревшимся от возбуждения лицом, обиженно надувая губы.
– Доктор, у меня к вам предложение; в обмен на эти таблетки я прошу ничтожно мало. Давайте договоримся. Поймите, когда вы примете JJ-180 в следующий раз, не получив противоядия, то благодаря свое редкой способности переместитесь уже на десять лет вперед. И это будет слишком поздно, слишком далеко.
– Слишком поздно для вас, как я понимаю, а не для меня. Противоядие, тем не менее, будет существовать. Только что-нибудь произойдет с вами?
– Вы хоть знаете, о какой малости я прошу взамен?
– Нет. Я не буду иметь с вами дела.
– Но почему?
Эрик пожал плечами.
– Вы давите на меня, и мне это не нравится. Предпочитаю отыскать противоядие самостоятельно.
Ему было достаточно знать, что противоядие все-таки существует.
«Очевидно, – размышлял он, – надо употребить наркотик еще пару раз, пока физиологически возможно, глядишь, где-нибудь в будущем отыщется противоядие».
– Даже однократный прием препарата вызывает необратимое разрушение клеток мозга, – процедил Дон Фестенбург. – Чертов дурень! Как вы не понимаете: то, что вы приняли, уже много, слишком много! Вы же видели, что наркотик сделал с вашей женой; хотите, чтобы то же самое произошло с вами?
Задумавшись, Эрик сказал:
– Зато я узнаю о последствиях войны и смогу посоветовать Молинари, как их избежать. Что в сравнении с этим мое здоровье и жизнь?
Он умолк. Все казалось кристально ясным, обсуждать нечего, поэтому он просто сидел, ожидая, когда JJ-180 выдохнется и он вернется в настоящее, и не слушал искусителя.
Дон Фестенбург высыпал из стеклянной бутылочки таблетки, смел на пол и в отчаянии растоптал в белую пыль.
– А вам не кажется, что за десять лет Земля могла проиграть в войне, оказаться под бомбами – и тогда никакого филиала, производящего противоядие, не осталось бы?!
56 
