Последние отзывы

  38  

— А я, признаться, люблю покушать, — сказал Борис, с аппетитом принимаясь за жульен.

«А Кася замечательно готовит, — подумала Люба. — Вот за это и надо зацепиться!»

И как только Люба подумала о Касе и ее проблемах, ее неуверенность исчезла. В битве за Касино счастье она вновь стала собой.

— Да, я на диете, — сказала Люба, мягко улыбнувшись. — Единственное, перед чем не могу устоять, это перед Касиной стряпней.

— Да, она замечательно готовит, — тут же согласился с ней Борис. И безразлично спросил: — А вы давно ее знаете?

— Сблизились мы неделю назад. Или чуть больше. До этого Кася жила у подруги. Но обстоятельства сложились таким образом, что она вынуждена была съехать. Она переночевала у меня, потом я порекомендовала ее Климову.

— В сущности, вы ее не знаете. Кто она, откуда? Кто ее родители? Документы ее не смотрели?

— Все еще думаете, что она — воровка? — возмутилась Люба.

— Как говорится, доверяй, да проверяй.

— За Касю я ручаюсь! Но если хотите проверить…

— Спасибо, но это я возьму на себя.

— Как угодно.

Люба слегка обиделась.

— Ну, ну, не будем конфликтовать, — обаятельно улыбнулся Борис. — Бокал вина?

— Я за рулем, — все еще сердито сказала Люба.

— Я тоже. Но по бокалу вина мы можем себе позволить. Если вы доверяете моему вкусу…

— Пожалуйста.

Борис подозвал официанта, и вскоре им принесли два бокала вина. Они выпили мировую. Люба никак не могла понять, помогла она Касе или же, напротив, навредила.

— Если хотите, я к ней присмотрюсь, — миролюбиво сказал Борис. — Я вижу, вам небезразлична ее судьба. Даже могу поужинать с ней в ресторане. Чтобы узнать получше.

Он сказал это в шутку, но Люба, что называется, поймала его на слове.

— Вот и пригласите ее на ужин. Или это вас унижает? Ходить в ресторан с прислугой? Только с длинноногими блондинками?

— Вы думаете, что я сноб?

— А разве нет?

— Если хотите, я вырос в семье рабочих. Ни у матери, ни у отца нет высшего образования. Всего добился сам.

— Кто бы мог подумать! — удивилась Люба. — А я полагала, у вас замечательная родословная!

— Я дворняга, — рассмеялся Борис. Сверкнули белоснежные зубы. — Беспородная дворняга. Но не прочь купить себе за деньги замок и именитых предков.

— Вы, должно быть, шутите?

— Ничуть! Знаете, Любовь Александровна, вы приятный собеседник. Располагаете к откровенности. Я ведь никому не рассказываю о своих родителях. Мне тоже хочется сделать для вас что-нибудь приятное, честное слово!

— Сходите с Касей в ресторан.

— А почему это для вас так важно?

— Пусть это останется моей маленькой тайной.

— Вы загадочная женщина. Хорошо. На днях я приведу сюда Касю. Идет?

— Отлично!

«Ну вот. Я сделала для Каси то, что сегодня в свою очередь сделал для меня Климов. Устроила ей свидание с Борисом».

— Горячее несут, — заметил Борис. — Итак, к делу.

Официант принес горячее и бесшумно удалился.

— Почему вы думаете, что у меня есть к вам какое-то дело? — спросила Люба.

— Неужто вы через Климова назначили мне любовное свидание? Оригинально! А что дальше? Сейчас позвонит мой босс и скажет: «Борис, ты сегодня ночуешь в моем загородном особняке. Она едет с тобой. Я велел горничной приготовить только одну спальню».

Люба стала пунцовой:

— Что вы себе позволяете?

— Я позволяю? — он откровенно развеселился. Что касается сексуального опыта, не ей с ним было тягаться.

— Оставим эту тему, — Люба схватила со стола бокал, на дне которого еще плескалось вино, и сделала жадный глоток. — Вы правы: я вас вызвала по делу. И дело серьезное.

— Вот как? — он сразу насторожился.

— Название «Частная жизнь» вам о чем-нибудь говорит?

— Насколько я знаю, что название детективного агентства, — Борис откинулся на спинку стула. Лицо его словно застыло.

— В которое вы обратились.

— По просьбе Климова.

— Климов назвал именно «Частную жизнь»?

— Нет, но он потребовал, чтобы я обратился в лучшее детективное агентство Москвы. Я навел справки. Мне сказали, что VIP-клиенты предпочитают обращаться в «Частную жизнь». Туда я и позвонил.

— Почему Климов не обратился к собственной службе безопасности? Он мог нанять человека из вашей же кампании.

— Потому что Георгий Кимович никому не доверяет, — спокойно сказал Борис.

  38