69 
— Здравствуйте.
— Здравствуйте. Простите за опоздание. — Он вошел, огляделся и тут же задал вопрос: — В квартире еще кто-нибудь есть?
— Еще кто-нибудь? — переспросил Хайтин. — Нет никого.
— Вы, значит, Соломон Ильич?
— Значит, да. А что такое, не похож?
— Почему же, похожи. Документы у вас есть?
— Зачем мне документ в моей же квартире?
— Так просто, — сказал безусый старший лейтенант.
— Ну, если так просто, то, конечно, есть, — Соломон Ильич, покопавшись в шкафу, подал свой паспорт. Старший лейтенант бегло просмотрел его.
— Можно присесть?
«Может, я тебе еще и кофе налить должен или чайком побаловать?» — подумал ювелир.
— Вы, Соломон Ильич, отбывали срок?
— Да, было дело, — дрожащим голосом ответил ювелир. — Но это было очень давно. Вас, молодой человек, тогда, наверное, еще и на свете не было, когда Соломон Ильич сидел.
— Это не имеет значения, был я или меня не было.
— Ну, в общем, да, молодой человек, возраст — дело наживное. Молодой человек всегда может стать старым, а вот старый человек, к великому сожалению, уже никогда не станет молодым.
— У меня мало времени, — произнес старший лейтенант торопливо и посмотрел на дешевенькие часы на правом запястье. «Левша, наверное», — подумал ювелир.
— Если к вам, Соломон Ильич, кто-нибудь придет и предложит большой бриллиант...
— Что значит — большой? И почему придет ко мне? — перебил старшего лейтенанта Соломон Ильич.
— Но вы же ювелир.
— Да, когда-то был ювелиром. А сейчас какой из меня, молодой человек, ювелир? У старого Соломона дрожат руки, вот, смотрите, видите? — Соломон Ильич протянул свою левую руку к лицу старшего лейтенанта, и тот посмотрел на подрагивающие пальцы. — Разве можно с такими руками быть ювелиром? У ювелира, как у хирурга, у сапера или минера, руки дрожать не должны. Ошибка — и все. Одно неточное движение — и камень будет безнадежно испорчен, пойдет в скол и может образоваться трещина. И тогда камень... Ну, да что я вам рассказываю, вам, молодой человек, это не интересно?
— Почему же, почему же, говорите, я слушаю. Только времени у меня мало.
— Тогда говорите вы, а Соломон Ильич будет слушать вас.
— Так вот, Соломон Ильич, если к вам вдруг случайно кто-нибудь придет и предложит большой бриллиант...
— Прошу прощения, молодой человек, большой в вашем понимании это какой? Как горошина, вишня, слива, яблоко? Или, может, как арбуз?
— Вы шутите, да? — спросил старший лейтенант.
— Конечно, Соломон шутит. И знаете почему?
— Нет.
— А потому, молодой человек, что уже никто ни с большими, как дыня, ни с маленькими, как рисовое зернышко, бриллиантами ко мне не ходит. Мне не показывают камни, потому как Соломон совсем плохо видит. Я даже прочесть счет за квартиру могу, только вооружившись увеличительным стеклом.
— Погодите, Соломон Ильич, послушайте... если к вам придет кто-нибудь...
— А кто ко мне может прийти?
— Я не знаю, — старший лейтенант начал нервничать. Хайтин явно прикидывался дураком, и это лейтенанта злило.
— Вы не сердитесь на меня. Я сейчас поставлю чай, и мы с вами станем его пить и долго разговаривать. Знаете, ко мне никто не ходит, моя жена приказала долго жить, а мои братья, будь они неладны, уехали из России еще в восемьдесят восьмом году. Так что Соломон остался один, и никто к Соломону не ходит.
— Не надо чай, — одернул ювелира старший лейтенант, — мне некогда.
— Ну, вот видите, даже вам некогда поговорить с Соломоном, хоть я вам нужен. А вы говорите, если ко мне придут. Только милиция ко мне и ходит. Что такое стряслось? Гохран ограбили или какой-нибудь ювелирный магазин? — слово «ювелирный» Соломон Ильич произнес с нескрываемым презрением. Он как никто другой знал, что в современных ювелирных магазинах ничего толкового не купишь. Там за бешеные деньги продается дешевка.
— Если придут, принесут, предложат, может быть, захотят оценить, будьте так любезны, Соломон Ильич, позвоните вот по этим телефонам, — старший лейтенант вытащил из нагрудного кармана пиджака визитную карточку и положил ее на стол. Соломон Ильич взял карточку дрожащими пальцами.
— Вы мне, старому дураку, хоть объясните, в чем дело? Старший лейтенант пожал плечами:
— Я, собственно говоря, сам не в курсе. Меня попросили в моем районе всех ювелиров обойти и предупредить.
— Всем оставляете карточки? Это ж, сколько бумаги надо!
69 
