22 
— Мне петь? — спросил устало.
— Сегодня твое место в зрительном зале, — оскалился Фонарин. — Сиди, наслаждайся.
— Лева, — повернулся Коля к Шантелю.
— Все будет в порядке. — Лев Антонович легонько сжал его руку.
А изменился за эти два года господин продюсер! Как изменился! Раздобрел, успокоился совершенно. Раньше, несмотря на плотное сложение, весь был гибкий, нервный, легкий на подъем. Успех подопечного и большие деньги сделали свое. Это уже не тот Лева Шантель. Но другого-то все равно нету.
Не сам Виктор Петрович, а один из его помощников тайно провел Колю в зал огромного ресторана при казино, усадил за столик.
Все было в этот вечер как обычно. Публика ела, пила, веселилась, ее развлекали, как могли. Фонарин все делал с размахом, недаром его заведение процветало. Концертная программа у него всегда была одна из лучших в Москве. Виктору Петровичу хватало ума самому в казино не петь, приглашать настоящих суперзвезд. Таких, например, как Коля Краснов, способных воспламенить публику.
Но сегодня знаменитый певец сидел в зрительном зале, тоже что-то пил, жевал, поскольку был сильно голоден.
— А сейчас сюрприз! Дамы и господа, сюрприз! Объявляется конкурс! Кто больше всех похож на Николая Краснова?
Коля чуть не подавился куском мяса. Что это Фонарин задумал?
— Вот вы, молодой человек! И вы! На сцену попрошу!
Он с ужасом смотрел, как на сцену поднимаются несколько Николаев Красновых. Длинные волосы, стянутые в хвост, черные очки, тонкие усики. Публика приветствует их с огромным одобрением.
— И вы!
Палец ведущего направлен в его сторону.
— Я?!
— Пожалуйста, на сцену.
Да, пожалуйста! Он-то самый настоящий, подлинный. Сейчас все это увидят. Аплодисменты. Что? Не ему? Ах, всем!
— А теперь попросим вас что-нибудь спеть!
Это уже издевательство! Ведущий передает одному из стоящих на сцене парней микрофон — караоке. Звучит вступление к одной из песен Николая Краснова.
— Подпевайте! — хлопает в ладоши ведущий. — Хором, все!
— Я сегодня немой, значит, день не мой…
Парень монотонно бубнит текст в микрофон, публика поет гораздо громче, полностью его заглушая. Но, кажется, все довольны, всем весело.
— А теперь вы, пожалуйста!
— Я?
Ну, сейчас он им покажет, кто настоящий Николай Краснов! Маэстро, фонограмму! Господи, как же они орут! Его почти не слышно! Ну, Фонарин, ну сволочь! Спасибо за сюрприз!
— Спасибо! Большое спасибо! А теперь вы.
Ведущий передает микрофон следующему. Еще одна песня. Он стоит оглушенный. Что все это значит? Публика его не узнала. Не узнала, и все. Хотя что общего между ним и всеми этими мужчинами? Длинные волосы, очки, усики…
— А теперь, дамы и господа, ваши аплодисменты каждому! Ну-ка, ну-ка! Громче! Еще громче! Сейчас мы определим победителя!
Ему, второму номеру, достается не такая уж оглушительная овация. На первый приз явно тянет номер три.
— Фишки на сумму в пять тысяч долларов победителю! Ваши аплодисменты!
Номер три победно вскидывает руки. Что делать? Он, Николай Краснов, чувствует дурноту. Только одна мысль утешает: «Это я написал все эти песни. Я». Но тут на сцене появляется сам Фонарин, хватает его за руку.
— Дамы и господа! Это был розыгрыш! Минутку внимания! А сейчас сюрприз!
Все на мгновение перестают жевать. Что там еще приготовил изобретательный Фонарин?
— Нас с вами осчастливил своим присутствием солист группы «Игра воображения» Николай Краснов! Мы вас разыграли! Вот он, наш герой! Вот он, кумир! Парень с настоящим чувством юмора! Любитель розыгрышей и сюрпризов!
Пауза и буря оваций. Как только ткнули пальцем: вот он, настоящий Николай Краснов, публика словно взорвалась. Остальные хвостатые и очкастые мгновенно растворились среди зрителей. Но он знает, что эти люди там есть. А сколько их еще? Не все же толстые, как Фонарин, есть вполне сходные по комплекции, по росту.
— Он будет петь для вас! Он будет петь!
Возникший откуда-то Лева Шантель делает знаки руками: мол, давай, давай. Ладно, одну песню как-нибудь. Но потом…
Потом он спускается со сцены, отстраняется от объятий Фонарина.
— Зачем все это? Зачем?!
— Обиделся, что ли?
— Да.
— Колька, да ты что?!
— Лева, а ты? Ты не знал, как мне будет больно?
— Коля, я…
— Да идите вы все!
Мелькает испуганное лицо Евы, он отталкивает Фонарина, Леву и летит к дверям.
22 
