34 
— И какого черта?
— Ты дома? — глупо спросил Николай Краснов.
— Колька, ты?
— Я. Послушай, у меня в квартире кто-то есть. — Шантель снова невнятно хрюкнул, на этот раз с насмешкой. — Не Ева. И другой женщины у меня нет. С ключами.
— Звони в милицию.
— Что я, идиот?
— Да. Стоишь перед дверью собственной квартиры и названиваешь всем, у кого могут быть ключи. Дверь-то цела?
— Да, — Коля на всякий случай подергал ручку. Заперто. И тут…
Там, за дверью, раздались шаги. Потом послышался скрежет отпираемого замка. Руки еще больше похолодели. Он вцепился в дверную ручку изо всех сил, чтобы не дать ей повернуться. Секунда, другая… Дверь слегка дернулась.
«Кто там?» — с ужасом подумал он. Отчего-то очень не хотелось увидеть этого человека. Николай Краснов почувствовал, как сильно хочется жить. Инстинкт самосохранения сработал мгновенно. А вдруг там убийца?
— Коля! Коля! — надрывался в телефонной трубке Шантель. Николай Краснов машинально засунул телефон в карман и вцепился в дверную ручку уже двумя руками.
Дверь еще несколько раз дернулась, но не сильно. Потом долгая пауза. И тут он отпустил ручку и рванулся к лестнице. Побежал вниз, прыгая сразу через несколько ступенек. Вылетел из подъезда, посмотрел наверх. Света в окне не было.
Мгновенно принимать правильные решения Николай Краснов не умел. Может, стоило позвонить в милицию. Если повезет, они приехали бы через пару часов, вошли в квартиру, проверили, есть ли там посторонний. Но Николай был уверен, что никого там уже нет, вещи целы, и получится только полная глупость. Пойдет слух, что у известного певца теперь и крыша съехала. На почве неудачно сделанной пластической операции.
Его сильно затошнило. Страх попал в кровь, растворился в ней и наполнил организм отравой. Хотелось поскорее от него избавиться. Отошел за машину, нагнулся. Нет, не получается. Во рту горько, сухо, но избавиться от этого ощущения невозможно. А вдруг этот человек сейчас выйдет из подъезда? Кто он? Маньяк? Почему преследует?
Вспомнились слова Фонарина: «…или какому-нибудь парню очень не понравятся твои песни. Настолько не понравятся, что…»
Николай Краснов побежал к машине, одолженной Шантелем, дрожащими руками отпер дверцу, снял с руля костыль. Вскоре он уже ехал по направлению к дому Льва Антоновича Шантеля, благо, тот жил недалеко.
— Что случилось? — спросил Лев Антонович, открыв дверь. — Ты зеленый весь.
— Ты не лучше.
— Я-то с перепоя, — помял лицо руками Шантель и пожаловался: — Только задремал.
— Кажется, меня хотят убить. Или сильно пугают.
— Кому ты нужен?
— Спрашиваешь! Я у тебя переночую?
— Конечно, — посторонился Шантель. — В милицию звонил?
— Людей смешить? Завтра подумаю, что делать. Интересно, откуда у него ключ?
— Вот проблема! — хмыкнул Шантель. — У тебя что, особый замок, сделанный по индивидуальному заказу?
— Нет, обычный.
— Давай спать, а? — жалко улыбнулся Лев Антонович. — Голова болит.
…Заснуть Николай Краснов не мог долго. «Ты еще не знаешь, как пугают…» Теперь знает. А что было бы, если бы тот, кто был в квартире, все-таки открыл дверь? Может, солиста группы «Игра воображения» и в живых-то уже не было. Коля снова почувствовал страх. Неужели охрану нанимать? Придется что-то предпринять. Кажется, за ним началась охота.
Ганимед[10]
Поразмыслив немного, Николай Краснов решил в милицию пока не звонить. Он вернулся домой утром, в сопровождении Левы Шантеля и рекомендованного им охранника. Крепкий мужик почти двухметрового роста первым переступил порог квартиры, обошел все три комнаты и только плечами пожал:
— Чисто.
Только тогда Николай решился переступить порог и внимательно огляделся.
— Ну? — спросил Лев Антонович.
— Вроде все цело.
— Да может, тут и не было никого?
— По-твоему, у меня глюки? — разозлился Коля.
Охранник в это время внимательно изучал дверной замок. Потом в очередной раз невозмутимо пожал могучими плечами:
— Чисто. Дверь никто не взламывал.
— Значит, у него есть ключ, — занервничал Коля. — Интересно, откуда?
— Да зачем кому-то надо входить в твою квартиру, сидеть здесь, потом исчезнуть, ничего не взяв? Зачем? — воздел руки к небу Шантель.
— Быть может, он хотел меня убить? — негромко спросил Коля.
34 
